Аналогичной точки зрения придерживаются С. В. Боботов и И. Ю. Жигачев, вполне обоснованно полагая, что именно комиссии Конгресса, хотя они и не упоминаются в Конституции, служат кухней американского законодательного процесса. «Если бы не было комиссий, – подчеркивают ученые, – Конгресс не мог бы рассмотреть и малой части законопроектов, вносимых на каждой сессии».[278]

Кроме постоянных комиссий (комитетов), могут создаваться временные комиссии (комитеты) для рассмотрения каких-либо отдельных, но весьма значимых вопросов. Во многих парламентах или их палатах могут создаваться следственные или следственно-ревизионные комиссии с целью проведения парламентских расследований каких-либо дел.

Постоянные комитеты (комиссии) в зависимости от их численности создают небольшие рабочие группы, поскольку, по мнению известного французского профессора Б. Шантебу, численность палат существенным образом затрудняет их деятельность. В таком большом составе углубленное обсуждение законодательных текстов становится практически невозможным. Это, однако, не решает проблемы, ибо последние не пользуются теми же правами, что сами комиссии.[279] Другой видный французский ученый П. Пакте также считает, что эффективность работы комиссии, как правило, находится в обратно пропорциональной зависимости от ее численности.[280]

Центральной фигурой в постоянной комиссии (комитете), несомненно, является ее председатель. Именно на него возложена трудная и ответственная задача ведения обсуждения на заседаниях комиссии (комитета), что, естественно, в первую очередь предполагает хорошее знание рассматриваемых ею вопросов. По свидетельству Ж. Клюзеля, председатель постоянной комиссии верхней палаты французского парламента весьма уважаем теми министрами, которые испытывают на себе контроль с ее стороны.[281]

В большинстве современных стран в качестве особых структурных подразделений парламентов или палат выделяются партийные фракции (группы).[282]

Опыт работы Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР в 1989–1991 гг., а также Съезда народных депутатов России и Верховного Совета России в 1990–1993 гг. показал, что отсутствие достаточно устойчивых депутатских объединений серьезно затрудняет работу представительного коллегиального органа.

Каждый из депутатов стремился донести до всего собрания не только принципиальные соображения, но и нюансы своей позиции (при этом зачастую действительно существенные различия или сходство в позициях терялись). В результате этого в ряде случаев даже на утверждение повестки дня уходило очень много времени.

В целом верхняя палата Федерального Собрания России устроена проще, чем нижняя. В то время как Государственная Дума состоит из двух накладывающихся друг на друга структур – фракционной и комитетской, строение Совета Федерации предполагает наличие лишь одной структуры, включающей Совет палаты, а также комитеты и комиссии. Относительная простота устройства была обусловлена, прежде всего, тем, что в отличие от нижней палаты Совет Федерации два срока работал на непостоянной основе.

Отсутствие в верхней палате фракций, являющихся в Государственной Думе основными субъектами групповой политической активности, связано также и с тем, что верхняя палата по своей природе – выразитель согласованных интересов субъектов Федерации, а не политических сил. Интересно отметить, что в Совете Федерации первого созыва политические группировки были – можно, в частности, упомянуть депутатскую группу «Конструктивное сотрудничество» (33 депутата), в которой преобладали коммунисты. Хотя на момент формирования верхней палаты второго созыва в ней оказалось довольно много представителей различных политических партий (так, едва ли не треть «сенаторов» являлась членами НДР), но ни одно политическое объединение так и не было зарегистрировано. Структура Совета Федерации второго созыва отражала тот очевидный факт, что верхняя палата имела лоббистскую, а не политическую природу.