– Пошли, не бухти, я нашел путь к свободе.

Никита заговорщицки подмигнул брату, оглянулся, прошел вдоль забора, который отделял участок от дороги, приоткрыл дверь гаража, но не основного, а чуть меньше. Там было прохладно и пыльно, солнце пробивалось лишь через ворота.

– Ну и что это?

– Я же говорю: путь к нашей свободе, а еще у меня внутри все скручивает от желания почувствовать скорость.

У Макса было схожее желание, ломка, как у наркомана, по адреналину, что наполняет кровь от скорости и ветра, от звука шин и скрежета тормозов при крутых поворотах, уже началась. Спасала лишь милая сладко-ягодная соседка Вероничка и желание вновь почувствовать ее губы на своих, а ее узкое лоно – на своем члене.

Ночь была странной, ничего подобного Максим Зорин за свои двадцать шесть лет не ощущал. Девушек было много, разных по внешности и по возрасту, по раскованности и доступности, но вот такой, как Ягодка, не было никогда. Может, это обстоятельства дали такой эффект?

Случай с Савельевым, ссылка к деду, его замашки солдафона, мысли о том, что надо готовить байки, тренироваться. И тут эта белокурая нимфа с гладкой кожей, влажными и полными губами и стонами, режущими тишину ночи и нервы.

Она так откровенно и красиво кончала, тело дрожало от желания, а Максима накрывало волной какого-то дикого оргазма. Опомнилась, убежала, а они еще долго с Никитой просто молчали, уже сидя на своем балконе, и курили.

– Вот, смотри.

В центре гаража что-то стояло, накрытое брезентом, Никита с силой дернул его на себя, поднимая пыль, откидывая его на бетонный пол. Под ним стояли два черных мотоцикла, не новые, где-то поцарапанные и пошорканные.

– Вот это да!

– Да, да! А я о чем говорил, я как увидел их утром, у меня чуть сердце не выпрыгнуло.

– Это же наши байки, а дед врал, что сдал их на металлолом.

Никита начал рассматривать свой, с красной полосой на бензобаке, Максим подошел к своему. Они были старенькие, больше тридцати лет, но отремонтированные, даже сейчас было видно, что дед их не забросил, начищенные, смазанные, даже с полными баками топлива. Они словно стояли и ждали своих хозяев все то время, что они не появлялись.

– Никогда бы он их не сдал, это же раритет, можно сказать, история, – Максим обошел свой, погладил холодный металл и сиденье.

– Ну что, ночью погоняем? Только нужно выбраться тихо, чтобы дед с Валерой не устроили панику и поисковую операцию. Возьмем Ягодку, увезем к озеру. Помнишь озеро?

Максим посмотрел на брата, глаза горят, он сидит на байке, показывает, как они будут гонять. Тоже, как и он, соскучился по скорости, ветру и дороге. Позвать прокатиться Ягодку идея хорошая, только вот согласится ли?

– Хорошо, вечером, пока дед будет в бане, выкатим их в кусты, хорошо, что ключи на месте.

– Круто! Я тогда к Ягодке, – Никита бросился на выход, Максим остался.

Брату нравится девчонка, он, как молодой дикий зверь, хочет быстрее завалить самочку, выплеснуть с ней свою энергию. Кит, в отличие от Макса, более открытый, но и у него есть тайны в душе, которые он даже ему не говорит. Иногда замыкается, молчит, в такое время к нему лучше не подходить, а пару раз Макс даже видел его агрессивным.

Вышел из гаража, закрыл замок, спрятал ключ от него в карман шорт, обошел дом кругом с другой стороны, присматривая место, где можно спрятать байки. Дошел до того места, где ночью они втроем ловили оргазмы, огляделся по сторонам, а потом увидел два силуэта.

Кит тискал Ягодку, задирал ей подол, целовал, что-то говорил. Макс подглядывал, и это не вызывало отвращения, он считал девчонку такой же своей, как и Ника. Чертовщина какая-то, ненормальность и извращение, но это также возбуждает и рвет нервы от желания.