Вероника сделала глоток чая, тут же поперхнулась, Любовь Генриховна с жалостью посмотрела на девушку. Слезы брызнули из глаз, Вероника все никак не могла выровнять дыхание. Да и что ответить тетушке?

Да, это была она, стонала под окнами, кончала в компании наглых внуков Зорина. Сразу с двумя, терлась об их члены, позволяла им трогать себя в самых откровенных местах, ласкать, целовать грудь, щипать соски. Но досталось бедному мопсу Бублику, который с невинным видом спал на коврике, раскинув лапки.

– Нет, нет… Я не слышала, я так крепко спала после бокала вина, словно в яму провалилась.

Да, еще одна ложь. Провалилась Вероника в яму порока и греха, но все можно списать на вино.

– Странно, значит, мне снились кошмары. Это все Зорин, он расшатывает мою нервную систему. А мне нужен покой, мне хватило в жизни потрясений, взять хотя бы моего первого мужа.

– А что с ним случилось?

– Умер он.

– Господи, мне так жаль.

– А мне нет. Кобель получил инфаркт, когда на нем прыгала сучка Ворошилова, вторая прима – после меня, естественно. Поэтому, милая моя, никогда не верь мужчинам, ни одному их слову, какими бы соловьями они ни пели. Все ложь, все обман и фальшь.

Любовь Генриховна со звоном поставила чашку на блюдце, раскрыла веер, начала нервно обмахиваться. Вероника прикусила язык, она не знает, кому верить, а кому нет, у нее нет мужчины. Но то, что происходило ночью, произвело на нее сильное впечатление.

Ей нравились эти парни.

Макс и Ник.

Максим и Никита.

И имена у них красивые, и сами они такие… такие… Не такие, как все. Они наверняка самые популярные парни университета, где учатся, за ними бегают толпы девчонок, открыто предлагая себя. Вот и она, получается, не стала исключением. Обида накрыла неожиданно, ее не было вчера, не было и утром.

А было чувство невероятной легкости и трепета внутри. После двух последних оргазмов Вероника наконец опомнилась, вырвалась из объятий парней и побежала в дом. Лишь на втором этаже, у себя в комнате заперлась в ванной на замок, включила воду и в чем была, встала под душ.

Трясло так, что казалось, у нее припадок. Сердце барабанило в груди, дыхание сбивалось, низ живота тянуло болью, к груди невозможно было прикоснуться, губы и руки дрожали. Через несколько минут Вероника вроде бы успокоилась, прижавшись лбом к кафельной стене.

Стянула с себя мокрую майку и трусики, начала смывать сперму с лобка и попки, от прикосновений по телу шли волны возбуждения. Там, между ног, все было набухшим и чувствительным. С трудом омывшись, завернулась в полотенце, вышла из ванной, упала на кровать и сразу провалилась в сон.

В эротический сон. В котором парни не остановились на ласках, а брали ее вдвоем уже по-настоящему. Проснулась от стука, поднялась, завернулась в одеяло, подошла к окну, отдернула шторку и не могла несколько минут отвести глаз от увиденного.

Их снова было двое. С голыми торсами, в одних шортах, широкие плечи, кожа блестела на солнце, под ней играли мускулы. В них не было ничего лишнего, живое воплощение идеала и совершенства мужского тела. Они продолжали разбирать старый забор, сосредоточенно работая топором и монтировкой.

Вероника вздрогнула, когда они ее увидели, Максим привычным жестом повернул бейсболку козырьком назад, Никита прикрыл глаза ладонью. Даже на таком расстоянии их взгляды обжигали, Вероника испуганно дернулась назад, закрыла шторы.

– Нет, ты видела, что происходит? Они снова не дадут нормально отдохнуть, это варвары, а не люди. Что у них там происходит? Они и так стучали все утро, не давая спать.

Любовь Генриховна встала, вышла на крыльцо веранды, Вероника пошла за ней. На соседском участке намечалась стройка, мужчин было уже больше, из открытых ворот носили доски, Зорин командовал, а вот его внуков нигде не было.