Ну раз не получается вверх, то надо вниз, решил я и сполз с кровати на пол.

Улёгшись на полу, я стал рассматривать игрушки. Чего там только не было. Мои машинки, совсем малышовские игрушки и собранная из железного конструктора крепость. Всё это богатство было покрыто толстым слоем пыли, и я, протянув руку, стал выводить на полу и на игрушках незамысловатые узоры. И почему женщины так не любят пыли?

В этот момент, обломав весь кайф, зазвонил телефон. Он звонил откуда-то сверху. Я долго пытался его найти, не вставая с пола, в конце концов, приподняв голову, увидел его. Телефон лежал на другой стороне кровати.

Я потянул простыню и притащил, таким образом, телефон к себе. Звонила Аська.

– Приветик, – защебетала она, – какие планы на выходной?

– У меня не выходной, а отходной, – усмехнулся я, – норму превысил вчера.

– Алкоголик малолетний, – усмехнулась Аська, – ну лежи, лежи.

– А ты чего будешь делать? – поинтересовался я.

– К Айке пойду, давно у неё не была, посидим, посплетничаем.

– Хорошо, ближе к вечеру заеду за тобой туда.

– Договорились, целую, – голос её был полон задора и нежности.

– Я тебя тоже, – буркнул я и закинул телефон на кровать.

Поиграв ещё немного со своими пыльными игрушками, я, сделав усилие, поднялся и, умывшись холодной водой в кухне, выскочил во двор. Уже был полдень, и всё вокруг было погружено в жаркое марево. Но в нашем дворе было относительно неплохо, огромные раскидистые деревья не давали солнцу выжечь своим жаром наш старый, уютный дворик.

Я решил пройти по двору, чтобы подольше побыть в тени и прохладе. Уже на выходе взгляд случайно упал на чёрные, обугленные проёмы окон третьего этажа. Оттуда шёл запах пожара, не выветрился ещё. И сразу же вспомнилась та ночь, неделю назад, Бага, неожиданно появившийся в чердачном люке. Утро, разбуженная выстрелами и испуганная Аська. Бьющаяся в истерике мама Баги и его хмуро молчащий папа. Хорошо, что весь дом не сгорел. Старый всё-таки. Даже лестницы деревянные. Но потушили вовремя.

Я вышел на улицу и окунулся в жар перегретого асфальта. Надо было забрать машину, которую я оставил у ресторана. Полуденный жар быстро исцелил мою побаливавшую голову, и я решил пройтись по «Двадцать шесть»

Можно было, конечно, поймать такси, тем более что у нас полгорода таксует. Но я решил пройтись пешочком. Как в детстве, когда бегал то на Ленина, то к пацанам на Котрова или Малыгина. И сейчас тут было тихо как тогда, в детстве. Воскресенье всё-таки. Машин почти не было.

Я закрыл глаза и представил, что я опять там, в том тихом и пыльном приморском городке, которого уже нет. Да, это так. Я не переезжал, и название город не менял, а того города уже нет. Его смело, снесло, разорвало на куски. Но здесь, на «Двадцать шесть», ниже Ленина ещё оставалась парочка старинных домов, их ещё не успели снести.

Я присел в тени старинной стены, у одного из домиков из потемневшего от времени ракушечника. В детстве, помню, тоже тут сидел.

Немного охладившись, пошёл дальше. Выше Ленина улица уже гудела пробками и спешащими людьми. Я расслабленно шёл, заглядывая в магазины. Любуясь красивыми девушками, – хорошо, что Аська меня не видит сейчас.

На углу улицы Котрова зиял разбитыми окнами магазин. В который раз его взрывают по причине, что в нем водкой торгует. В этот раз уже и охранника убили, кажется. А в то же время в городе полно палаток, где в любое время можно ту же водку купить, и никакой охраны там нет, и ни разу там не то, что взрыва, выстрела не было. Хозяева платят, и всё спокойно. Тут же, я слышал, не хочет хозяин платить. Вот и взорвали опять. Такая жизнь.