* * *

Важенина сидела в кресле и с напряженным вниманием смотрела на экран телевизора. Кот, как всегда, был рядом. Свернувшись клубком, он сладко дремал на мягком ковре.

– Хорошая вещь – сериал, – заговорила Тамара Николаевна, когда фильм прервали рекламой. – Он продолжается, а тебе кажется, что и твоей жизни конца не будет. Иллюзия? Пусть. Какое-никакое развлечение. Так ведь, Мартин? Ты спишь? Ну спи. Не буду мешать. Интересно, кто убил этого банкира? Неужели любовница? Нет, это было бы притянуто за уши. А может, его зам? Эта версия более правдоподобна. Уж очень скользкий тип. Один его утиный нос чего стоит.

Реклама кончилась, и Тамара Николаевна вновь сосредоточилось на захватывающем сюжете. Какое-то время она молча смотрела на экран, лишь изредка издавая короткие междометия и качая головой. Вдруг с досадой всплеснув руками, громко охнула. Кот при этом поднял голову и недовольно посмотрел на хозяйку.

– Ну ты подумай! Это же надо так закрутить сюжет! Да ни с какого похмелья не подумала бы, что убийца – родной сын банкира! Ай да сукины дети, прости господи!

Дверной звонок нарушил их идиллию. Поднявшись со своих мест, они пошли в прихожую – встречать Полину Герасимовну Ушкуйкину, домработницу Важениной.

– Здрас-сте, любезные мои! Как спалось-почивалось? – снимая плащ и вешая его на крючок, спросила Полина Герасимовна.

– Да ничего. Вот только утром… – Тамара Николаевна начала рассказывать об инциденте со шлепанцем, но Ушкуйкина ее перебила.

– Опять кофейничали? – сердито проскрипела она, втягивая длинным носом воздух со слабым следом кофейного аромата.

– Это я так… Чуть-чуть, – виновато оправдывалась Важенина.

– А вечером опять неотложку вызывать? Ты что же, мать, до старости дожила, а как дите малое, не понимаешь, что со стенокардией не шутят?

Ушкуйкина бросила на Важенину косой недобрый взгляд, подхватила пакеты с продуктами, которые принесла с собой, и вразвалку пошла на кухню. Тамара Николаевна пожала плечами и поплелась следом. Мартин, до сих пор наблюдавший за разговором женщин, с важным видом замкнул это молчаливое шествие.

* * *

В присутствии Ушкуйкиной роли на кухне распределялись следующим образом: хозяйничала и командовала Полина Герасимовна, а Тамара Николаевна и Мартин были сторонними наблюдателями.

Вот и сейчас Ушкуйкина выкладывала из пакетов купленные овощи, чтобы приступить к приготовлению борща, а старая актриса сидела за столом и любовалась ловкими движениями домработницы.

– А мы тут славно провели утро, – сказала Важенина и погладила Мартина, устроившегося у нее на коленях. – Правда, Мартин? Посмотрели сто десятую серию «Бандиты с нашего двора»…

– И чего ты нашла в этих сериалах? – проворчала Ушкуйкина, выкладывая овощи в мойку. – Одни убийства и разбой, больше ничего. То ли дело в наше-то время! Душа радовалась, когда из клуба с девчатами возвращались, петь хотелось. А нонешние картины? Один страм и страх божий! Прости господи!

– Ну, зачем же все фильмы под одну гребенку? Бывает, что и вещь промелькнет…

– Вот именно! – не преминула придраться к слову Полина Герасимовна, надевая фартук. – «Промелькнет»! А в наше-то время – что ни картина, то праздник.

– Позволь не согласиться, Полина! Вот на той неделе закончился сериал, про двух сестер-близняшек. Ну помнишь, они там меняются ролями, путают окружающих…

– Но-но. В конце концов так запутались, что сами уж не поймут – кто из них кто? Одна бестолочь и морока.

– Тебе не угодишь, – растерянно пробормотала Важенина. – Неужели ничего не нравится?

– Почему? Старые фильмы по утрам крутят. Их и смотрю.