Две жизни Яна Павлова
1. Глава 1
-Ты знаешь, вот он говорит-говорит, а мне все равно... Как будто кто выключатель нажал, но только не свет погасил, а все мои эмоции...
-Марусь, да что случилось-то, ты можешь толком рассказать, - спросила меня подруга.
А что рассказывать, когда я и сама не понимаю, что со мной произошло. Все как-то враз надоело: постоянные придирки мужа, вечно недовольное лицо свекрови с презрительно поджатыми губами, непомерные требование дочери.
-Понимаешь, Наденька, я всегда спорила, доказывала, что он неправ..., - я замолчала, горько усмехнулась - Он постоянно, почти каждый вечер, говорил, что я стала толстая, что не слежу за собой, вот у него в отделе женщины все ухоженные, с модным маникюром, туфли на каблуках, потом начинает перечислять, что и котлеты у меня не такие пышные как у маменьки, и суп я вчера недосолила, и рубашку ему плохо постирала, и в ванной у меня на плитке потеки... Я начинала в ответ кричать, что для женщины 40 лет у меня нормальный 48 размер, на маникюр времени нет, потому что я работаю по двенадцать часов и еще их всех обслуживаю, а на черной плитке он сам настоял и это он моется так, что аж весь потолок в брызгах... А сегодня посмотрела в окно, а там птицы на юг летят, дождик моросит, деревья такие красивые, листочки на них трепыхаются, слетают на влажную землю, желтые, красные. Домыла я тарелки, оделась и вот к тебе пришла.
-Это ты правильно сделала, Машунь, - кивнула подруга. - Я всегда говорила, что твой Витя, уж извини, жлоб и жмот. Ты ведь у нас первая на курсе была, что по таланту, что по красоте. Да сколько ребят на тебя заглядывались, - Наденька махнула рукой, - и откуда только этот Витя взялся.
-Да в том-то и дело, дорогая, что заглядывались и всё, а дальше дело не шло. Ты вспомни, все девчонки на свиданья бегали, встречались, а я?
-Ну..., - протянула подруга.
-Вот тебе и "ну", а тут Виктор, да сразу замуж позвал. Эх, знала бы, что в том "замуже", сроду бы не пошла, - я нервно рассмеялась. - Моя жизнь похожа на пару очень дешевой обуви. Внешне как будто все нормально. Даже красиво. Но если вникнуть в детали - подошва отклеивается, краска стирается, а внутри воняет из-за некачественных материалов. Так и у меня - зарабатываю хорошо, муж непьющий, дочка - студентка, а копни чуть и вот тебе моя жизнь - я рисую целыми днями открытки-визитки-буклеты-банеры и прочую ерунду, потом бегу в мастерскую - леплю фигурки-вазочки-цветочки, потом магазин-дом-кухня. А я ведь картины писать мечтала...
-И у тебя получалось, Маруся, не зря же две твои картины для выставки отобрали, их даже какая-то галерея купила. А жизнь? - подруга подперла голову рукой и вздохнула. - Так она у всех такая. Вот мой муженек, где его черти носят, а? Время почти десять часов. И попробуй спроси, как же - он же работает, деньги приносит, а я, можно подумать, дома сижу. Не расстраивайся ты, Марусь, обойдется.
В двери послышалось скрежетание ключа в замке, Надя сразу подобралась, вскочила из-за стола, поправила волосы и метнулась к холодильнику. Я поняла, что мне пора. Поднялась.
-Пойду я, Надя, спасибо, что выслушала.
-Да ладно тебе, Машунь, приходи в любое время, - отозвалась подруга, но я видела, что она нервничает. Гена не любил, когда к его жене заглядывали подруги, как впрочем, и мой муж.
Я быстро собралась, поздоровалась и тут же попрощалась с Геннадием и вышла в осень. А на улице было хорошо. Ну, как хорошо... Мелкий дождик, лужи, в которых отражались фонари, ковер из мокрых листьев под ногами, запах желудей. Мне было хорошо, а остальные прохожие бежали под зонтами, спеша укрыться в теплых квартирах.
Я шла по тротуару, поддевая ботинками на низком каблуке листья и с каждым шагом понимала, что домой возвращаться не хочу. Но и идти мне было больше некуда. В свое время я получила в наследство от бабушки квартиру - двушку в сталинском доме, в центре города. Родители построили дом в деревне и уехали на "чистый воздух", и этот чистый воздух находился не где-нибудь поблизости, а в Карелии. Виктор с самого начала заявил, что жить мы будем у него, у них с мамой было просторная трехкомнатная квартира, модной в то время "чешской" планировки. Отец моего мужа давно покинул семью и следы его затерялись на просторах нашей родины, а оставить маму одну Виктор не мог.
Бабушка мне говорила :"Не надо тебе там жить, давай я к твоим родителям перееду, а вы начинайте жизнь самостоятельно". Но я не послушалась. А когда бабушки не стало мы стали сдавать её, точнее уже мою квартиру, и жили по-прежнему с его мамой, которую нельзя было оставить теперь уже по причине болезней и всего прочего.
"Может сходить на квартиру, сказать квартирантам, что со следующего месяца я больше не буду сдавать жильё? - размышляла я. - И переехать. Зачем я живу с ним? Ведь ни любви, ни уважения между нами нет. Дочь? Она уже выросла и должна понять...". Я подошла к перекрестку и остановилась не зная куда повернуть - домой, или на остановку.
Вдруг на меня обрушился целый поток грязной воды, даже лицо все обдало. Я отскочила от дороги, смотря вслед пронесшейся машине. Стало так обидно, что по лицу покатились непрошенные слезы. Вопрос куда идти отпал сам собой, в маршрутке в таком виде ехать было неприлично, поэтому повернула направо, и пошла домой.
Быстро сняла пальто в прихожей, засунула его в стоящий у вешалки пуфик, и проскользнула в ванную. На лице были разводы от грязи. Со светлых волос тоже стекала грязь. Включила воду и тут же раздался стук в дверь.
-Мария! Где ты была? - голос у мужа был нервозный, готовый вот-вот сорваться на крик. - Открой дверь, немедленно!
И опять внутри меня все замерло, открыла и посмотрела мимо мужа вдаль коридора, где из своей комнаты выглядывала Нинель Васильевна.
-Бог мой! - вскрикнул муж. - Что с тобой случилось, почему ты в таком виде? И ответь в конце концов, где ты была?
-Я была у Надежды. На обратном пути меня обдала грязью проезжающая машина, - проговорила я не смотря на него. - Можно мне помыться?
-Да, конечно, - немного растерянно сказал Виктор, я закрыла дверь, но все-таки услышала :"Порядочные женщины в такие ситуации не попадают".
Обычно я бы ответила, что-нибудь едкое и провокационное, но сейчас мне было все равно.
Завернула волосы полотенцем, надела теплый халат, очень хотелось горячего чая. На кухне поставила чайник, приготовила себе чай.
-Маш, я кажется перегнул немного, - Виктор зашел не кухню. Я отвернулась к окну и ничего не ответила. - Ты чего такая? Молчишь... Что случилось?
-Ничего, - улыбнулась я, смотря в окно, - ты во всем прав, и мама твоя права. Ты мог бы найти себе жену и получше, а я растолстела, не ухаживаю за собой, маникюра опять же нет...
-Да ладно тебя, я не это имел ввиду, Маш, ну чего ты, а?
-Да нет, Витя, я согласна с тобой по всем пунктам, и я освобожу тебя от такой нерадивой хозяйки, непорядочной женщины, ну, и дальше по списку. Завтра же и освобожу. А сегодня я переночую здесь, на кухне.
-Как...
Я не стала больше ничего говорить, сходив в спальню, взяла комплект белья и постелила себе на диванчике, который я когда-то купила на кухню. Сначала свекровь была против, говоря, что кухня - это место, где едят, а не спят, но со временем привыкла и даже потом всем говорила, что это была её идея, когда к ней приходили подруги и нахваливали уют на кухне.
Виктор продолжал что-то бубнить, то повышая голос, то извиняясь, но я отвернулась к стенке и не отвечала. Я твердо решила уйти.
Встала с рассветом и быстро одевшись вышла из квартиры. Мастерская, где стояла моя печь для обжига находилась в старом доме, который я снимала за небольшую плату у одинокого старичка. Вот туда я и направилась. До начала рабочего дня в дизайнерской типографии еще оставалось целых три часа, было время закончить заказ - лампу под старину в виде черного кота.
На улице висел туман, фонари еще не выключили, и город был такой сонно-загадочный. Я неизвестно чему улыбнулась и поспешила на маршрутку.
Бац! И на том же перекрестке на меня опять обрушился поток грязной воды из проклятой лужи. Огромная серая машина резко затормозила. Пока я доставала салфетки, чтобы вытереть лицо из машины вышел мужчина.
-Простите, - донесся до меня какой-то глухой голос, как будто у говорившего болело горло. - На дороге огромная яма...
-Если бы вы не носились с такой скоростью, то любую яму могли бы проехать аккуратно, не купая людей в грязи, - резко сказала я, сожалея, что весь мой план летит к чертям и придется возвращаться домой, вот только переодеваться мне больше не во что. Пальто надо сдавать в химчистку, а теперь и куртку стирать.
-Еще раз простите, как я могу загладить свою вину? Давайте я подвезу вас, вы же куда-то собирались идти или ехать? И я испортил вашу одежду, готов компенсировать, хоть деньгами, хоть новой курткой, как только откроются магазины, - он проговорил это серьезным тоном, с нотками сожаления и раскаяния.
Я посмотрела на мужчину. Лет 45-50, одет в джинсы и коричневую куртку, на шее повязан шарф, правильные черты лица, нос с небольшой горбинкой, серые, как расплавленное серебро, глаза и темные волосы, у висков тронутые сединой.
Еще вчера я бы отказалась, вернулась домой, почистила бы куртку и пошла бы на работу, но сегодня...
