Девушка смотрела в окно, но я чувствовал, как шестерёнки крутятся в её голове. Это дало мне возможность внимательно рассмотреть её. Её длинное платье подчёркивало изящную фигуру, оставляя обнажёнными хрупкие плечи и тонкую шею. Мысль о том, чтобы прикоснуться к её коже, оставить на ней свой след, пронзила меня острым импульсом желания. Я сжал челюсти, заставляя себя отбросить эти мысли.

Сейчас не время терять контроль.

Резко отвернувшись, я схватил телефон, где светилось непрочитанное сообщение от Феликса.

Всё готово к вашему приезду.

Ах, точно, чуть не забыл.Kotenok, ведь ещё не знает, в какой именно дом она едет.

Когда мы подъехали к моему пентхаусу, в котором я, признаться, бывал редко, Лиана заметно занервничала, неуверенно поправляя платье. Я видел, как дрожат её руки – деталь, которая вызвала во мне усмешку. Предвкушая её реакцию, я медленно вышел из автомобиля и небрежным жестом указал одному из своих людей помочь девушке.

– Где мы? – спросила она, оглядываясь по сторонам широко распахнутыми, полными тревоги глазами. Её голос слегка дрожал, выдавая нарастающее беспокойство. – Это точно не мой дом.

– Поправочка, теперь ты будешь жить здесь… – я сделал паузу, наслаждаясь эффектом своих слов. – по крайней мере, ближайшее время.

Развернувшись, я направился к входу, не дожидаясь её ответа. Слыша за спиной неуверенные шаги Лианы, я прикусил губу, подавляя ухмылку.

Кто бы мог подумать…

Объяснять что-либо по-человечески не входило в планы. Моя жизнь – жестокая игра, лабиринт опасностей и интриг, где мягкость – признак слабости, которую я не мог себе позволить. Лиане придётся принять мои правила, если она хочет выжить в этом мире. И сохранить иллюзию свободы. Время покажет, на что способна эта девушка на самом деле.

Мы подошли к лифту, и я нажал кнопку вызова. В ожидании Лиана нервно переступала с ноги на ногу, её взгляд метался по стенам, словно ища пути к бегству. Когда кабина лифта, наконец, остановилась, она сделала нерешительный шаг ко мне.

– Может быть, вы объясните, что здесь происходит? – в её голосе, помимо раздражения, слышалась тревога.

Мне понравилось, как она, несмотря на страх, пыталась бороться, требовать ответов. Огонёк в её глазах был завораживающим. Я молча вошёл в лифт, игнорируя её вопрос, желая проверить пределы её терпения. К моему удивлению, Лиана не отступила. Она последовала за мной и, встав, напротив, с вызовом вскинула подбородок.

– Я задала вам вопрос, Артём!

– Тебе когда-нибудь говорили, что молчание – золото? – спросил я с издёвкой, наблюдая за игрой эмоций на её лице.

– Вы привезли меня в какой-то дом, где, судя, по вашим словам, я теперь собираюсь жить! И вы думаете, что я буду молчать и не задавать вопросов?! – взорвалась она. Её голос эхом отразился от металлических стен лифта. – Я не ваша пленница, чёрт побери!

В тот момент, когда грязное ругательство сорвалось с её губ, что-то оборвалось внутри меня. Словно лопнула туго натянутая струна, сдерживающая мою ярость. В следующее мгновение я схватил Лиану за горло и с силой прижал к стене лифта, впиваясь в неё взглядом.

– Во-первых, если я ещё раз услышу из твоих уст хоть одно грязное словечко, ты пожалеешь об этом! – прорычал я, голос вибрировал от напряжения. – А, во-вторых, мне плевать, что ты думаешь. Теперь я решаю всё!

Я почувствовал, как её пульс бешено колотится под моими пальцами. И тут, словно ушат ледяной воды, в памяти всплыли слова врача:

– Лиане нельзя нервничать. Любой стресс категорически запрещён.

Заметив, как судорожно вздымается её грудь, как она пытается глотнуть воздуха, я резко отпустил её, чертыхнувшись про себя.