Едва я повернул к двери, как Мишка прямо перед моим носом прошмыгнул в отдел, с видом весьма загадочным и нетерпеливым, сказав, неожиданно:

– Пардоньте!

На его лукавой мордочке явно просматривалось намерение ни в коем разе не пропустить дальнейшее развития событий. Эдакая бестия!

– Так-так, – сказал я, останавливаясь напротив стола новенькой, – у нас новая сотрудница, а я ни ухом – ни рылом…

Девушка подняла глаза, и моё сердце снова забилось где-то в горле – даже голос перехватило от неожиданности.

– Меня зовут Виталием Максимовичем… Я тут старшенький…

И, поняв, что несу ахинею, поправился:

– Старший. Так что, если что-то нужно, или непонятно – обращайтесь без стеснения.

Девушка светло улыбнулась в ответ:

– Очень приятно. Мария Рыбакова… Теперь буду знать к кому обращаться.

И опустила глаза на рабочий стол, а мне не осталось ничего, как отправиться к своему рабочему месту.

За моей спиной вновь хмыкнул Витёк (что за дурацкая привычка?!), а Михаил вновь показал ему кулак, предотвращая фонтан его «иронии и юмора». Это я понял даже не глядя, по тому, как после хмыканья Малкина, задвигался стул Михаила, а затем прыснули наши девушки Оля и Леночка.

Сделал вид, что ничего не слышал и не понял.

Когда сел на своё место, все уже пахали, как папа Карло.

Украдкой бросил взгляд на новенькую сотрудницу, невольно подумав:

– «Молоденькая совсем – ещё девчонка… Вон, как мило краснеет… Сколько ей? Лет двадцать? Да нет, наверное больше: без диплома её бы к нам не приняли… Значит 21—22 года – не больше».

Неожиданно мои мысли пошли куда-то не в ту степь:

– «Слишком разница большая. Я на такое не посягал никогда… Хотя… У Михаила с Иришкой разница в 11 лет, и ничего… Всё вроде нормально».

Нахмурился, пытаясь согнать со своего лица предательскую слабость и попытался с головой уйти в работу, но мысли-скакуны опять завели меня не туда.

– «Ха! Нашёл на кого равняться? Да Мишаня, как минимум, лет на десять выглядит моложе своего возраста: то ли весёлый нрав „виноват“ в этом, то ли наследственность учудила… А я со своей, слишком серьёзной физиономией, лет на сорок тяну – не меньше»

Ничего о своих мыслях и сомнениях другу рассказывать не стал: побоялся, что поднимет на смех. Сам же всю неделю украдкой, исподтишка наблюдал за новенькой, подмечая её маленькие «чёрточки», маленькие «слабости». И эта девочка всё больше и больше занимала мои мысли. Это и обескураживало, и одновременно злило меня.

– «Ну, не мой же тип! – пытался охладить свой „разгоречённый“ ум. – И потом, не зря кто-то пустил в народ „мысль“, что девочка из „блатных“, что её приняли только благодаря рекомендации „папика“ – вот потому она такая спокойная и уверенная в себе, в своих силах и возможностях».

Если честно, мне такой вброс совсем не понравился. Догадываюсь даже, чьего языка это дело. Да и друг мой Миха через два дня пообещал «юмористу» оторвать язык, если он ещё что-нибудь похожее нафантазирует. Мне бы удивится: с чего Мишаня так завёлся, а я опять мимо ушей всё – скорым составом.

Ну, не похоже, чтобы эту девочку кто-то «крышевал» – не похоже! Взгляд открытый, честный, полный достоинства и уважения. Ни тебе заискивания, ни раболепия, ни показушности.

– Да, девочка не простая! – решил я сразу. – Такое на фантики не возмёшь

И начинал жалеть, что она – не блондинка!

Вот, что значит, когда глаза в глаза…

Сижу и злюсь мысленно:

– «Они, что её специально посадили напротив меня?! Чтобы изо дня в день лицо, это с мягкой улыбкойЮ мелькало у меня перед глазами туда-сюда?!»

Понимаю, что злюсь напрасно, что посадили девушку не специально, а на свободное место. И потом, куда бы её не посадили, она всё равно была бы в поле моего зрения.