Дьюмен отнял руки от лица и, прищурившись, наблюдал, как в свете утреннего солнца над Землёй проплывает цилиндрическая конструкция с развёрнутыми солнечными батареями.

– Да, это «Мир». – Наконец заговорил капитан. – Построение макета этой станции было моей курсовой работой, на первом курсе в космической школе Гагарина.

– Передачи для «Галилео» с Земли начинаются с указания даты и точного времени отправки радиосигнала… – Снова прошептал Редеш.

– И что же они пишут? – Тоже очень тихо спросил капитан.

– Двадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто первого года, десять часов тридцать пять минут всемирного времени…

Все машинально посмотрели на табло хронометра, который показывал дату время на Земле, и корабельное время, прошедшее со времени старта «Омеги».

– Двигатели на торможение! Рассчитать временную орбиту для «Омеги» возле Марса! – Неожиданно громко скомандовал капитан Дьюмен.

Дьюмен внимательно выслушал всех, кто пожелал высказаться. Говорили единицы, большинство отмалчивались, и капитан прекрасно понимал свой экипаж. Переделка, в которой оказался «Омега», была беспрецедентной в истории космических полётов. Никто и никогда не сталкивался с феноменом внезапного перехода во времени. Корабли и люди в космосе погибали со времён Гагарина, но всегда от них хоть что-то оставалось, и причиной гибели были вполне объяснимые факторы. Дьюмен не помнил ни одного случая, когда бесследно исчезал корабль. А «Омега», судя по всему, именно так и исчез для Земли.

Когда поднялась психолог Салли Линден, Дьюмен удивился. Он не ожидал, что эта застенчивая женщина – «корабельный капеллан», как прозвали её в экипаже, захочет что-то сказать. Салли помолчала и, оглядев людей, которые, как и капитан, смотрели на неё с удивлением, заговорила.

– Когда миссия «Апостериори» только вынашивалась в головах её организаторов, я работала в Академии космоса в Англии. Академическая комиссия, рассматривавшая заявки учёных института на публикации, как-то разбирала спорный случай. Выпускник Кембриджа, его зовут Рем Хадсон, хотел опубликовать статью, о спонтанном исследовании, которое он провел, отдыхая в Альпах. Он и ещё несколько человек пропали в горах на четыре дня. Их искали всеми доступными методами, но безрезультатно. А в итоге они сами вышли в конечный пункт своего маршрута, и были очень удивлены переполоху и своему «исчезновению». По их словам, они ни на шаг не отклонялись от маршрута, и для них прошло всего два дня, а не четыре. Только почему-то отказала спутниковая связь. Когда были исчерпаны все теоретические способы понять, что же случилось, Рем решил снова пройти по маршруту, захватив с собой несколько приборов. С ним ушли четыре независимых эксперта. Дойдя по места, где Рем и его товарищи пропали в прошлый раз, люди снова исчезли. На этот раз никто не стал поднимать шум, и власти просто дождались, когда Рем и эксперты сами выйдут с маршрута. И они вышли, и снова их не было четыре дня вместо двух.

Показания приборов Рема были феноменальными. Часы снова отсчитали всего двое, а не четверо суток, а остальные приборы зафиксировали, что люди находились в вакууме! Но не в первый раз, ни во второй, никто ничего не заметил, они просто шли по маршруту по проторенным горным тропам. По этим тропам пастухи скотину перегоняют с пастбища на пастбище!

Рем хотел продолжить начатое исследование, поэтому и затеял публикацию, чтобы найти сторонников. Но академия не пропустила статью Рема. Кто-то наложил вето на эту тему.

Салли замолчала.

– Зачем ты рассказала нам об этом? – Спросил капитан.

Салли посмотрела на Дьюмена, потом на притихший экипаж и продолжила: