– А где она работает, не знаете?

– Не знаю, – пожала плечами девица, – в каком-то магазине в «Горроще», а где точно – не знаю.

Ковалев не сдержался от улыбки:

– Как же вы сообщите ей мой телефон, если не знаете?

– Она сама сюда звонит, – пояснила барменша, – ей не все деньги выплатили, велели звонить, спрашивать, вот она и звонит.

Довод звучал убедительно. Не все, оказывается, так безнадежно в его затее, как виделось поначалу. Абсолютной гарантии на успех, конечно, нет и быть не может, но шанс встретиться с красавицей Дашей все-таки сохранился. А это уже кое-что. Хотя и маленькая, но капля бальзама на душу.

Молодой оперативник Шмелев проинформировал Вадима не совсем точно. Извлеченный из Оки автомат был все-таки производства заводского, хотя обнаруженные в нем дефекты вызывали большие сомнения на этот счет. Точнее, дефект выявился один. Оказалось, что ствол автомата не был закален должным образом, а такое оружие годилось разве лишь на одиночные выстрелы, да и то с перекурами, по чайной ложке в час. При стрельбе очередью, для которой, собственно, и предназначено любое автоматическое оружие, автомат был обречен. Максимум, на что его хватило бы, так это на очередь в один рожок. И все. После этого автомат можно будет выбрасывать, незакаленный ствол непременно нагреется и «поплывет», что грозит не только неточностью стрельбы, чем при некоторых обстоятельствах можно и пренебречь, а заклиниванием. А с этим может не считаться только безнадежный дилетант, ведь неточной пальбой можно хотя бы напугать, а что можно сделать с автоматом с заклиненным стволом? Только лишь выставить себя на роль мишени.

Безусловно, Ковалев и мысли не допускал, что автомат попал в реку по причине брака. «Калаш» выбросили после использования в «деле», и таких «дел» в последние годы в Рязани-матушке свершилось множество. И автоматных очередей при этом прогремело немало, и крови людской пролито с избытком, и страха город натерпелся на десятилетие вперед. Междоусобные разборки преступных группировок наложили на жизнь области тяжелый отпечаток, и наивно предполагать, что найденный автомат не «сказал» в этом свое слово. Грозное оружие для безобидных игр не используют.

– Да, Дима, непростую загадку выудили для нас рыбаки, – без улыбки подытожил Ковалев, раскладывая на столе листки с заключением и фотографиями деталей автомата, – придется всерьез заняться оружейниками. Как думаешь, откуда растут ноги у этого «калаша»?

Шмелев неопределенно пожал плечами и признался:

– Шут его знает, Вадим Михалыч. Сразу не разберешь, что к чему, тут поразмыслить надо.

Вадим усмехнулся, заметил строго:

– А я про что говорю?

Дмитрий вздохнул, придвинул к себе несколько фотографий и с деловым видом уставился на запечатленные на них детали оружия. Ствол, магазин, затвор, приклад, спусковой механизм… Все на месте, все как положено, все как у «настоящего» заводского автомата, один в один, не считая злосчастного ствола и отсутствия заводской маркировки. Если бы не авторитетное заключение экспертов, никогда не поверил бы в такой заводской брак. Сомнения молодого оперативника подогревались и мыслями о месте изготовления оружия, ведь любую самую талантливую, самую гениальную разработку надо где-то претворить в реальность. Где, кроме специализированного оружейного завода? Явно не в гараже, не в подпольном цеху, не в столярной мастерской, потому что автомат Калашникова снискал себе мировую славу вовсе не простотой производства, такой шедевр можно изготовить только на высокотехнологичном предприятии. Да и то не на каждом, тем как раз и непонятней выглядит столь грубый «ляп».