Не скрою, меня тоже мучили эти вопросы, да и сейчас (хотя прошло уже немало лет) продолжают мучить. Вся беда в том, что мы имеем дело с совершенно уникальным произведением. Для физика, например, важна воспроизводимость эксперимента, для историка, для археолога необходимо найти РЯД явлений, объектов одного и того же типа. Если этого нет – все наши умозаключения вынужденно считаются гипотезами.

А здесь… невозможно было даже предложить какое-то реалистичное и непротиворечивое объяснение. Да, статистические отклонения, ну так что же? Что это означает?

У Камю в романе «Чума» есть такой эпизод: жителям города сообщают, что количество заболевших и умерших от чумы, скажем, 15 человек. Но жители никак не могут это оценить: город-то большой, может быть, в нем ежедневно умирают столько людей… Может быть, отклонения, которые мы получили, исследуя «Слово», вполне нормальны, часто встречаются? Или – редко, но нам-то какое дело: раз встречаются, значит, это, может быть, как раз тот редкий случай. Вот это и есть объяснение. Разве мало в мире редкого?!

Как-то привелось мне зайти в букинистический магазин в Театральном проезде. И там я купил факсимильное переиздание мусин-пушкинского издания «Слова» 1919 г. (то самое, о котором еще Чивилихин писал, что сначала принял его за подлинник). Оказалось, это еще интереснее самого подлинника. Дело в том, что в конце книги приводилось описание бумаг А.Ф.Малиновского, относящихся к «Слову». Это описание сделал профессор М. Сперанский. Он очень подробно их описывает и даже приводит две фотографии. Одна из них особенно интересна.

На ней – переписанный текст начала «Слова». Перед каждой строчкой стоят две черточки: //. Не означает ли это, что текст передается строчка за строчкой? Действительно! Что еще может обозначать этот рукописный знак? Это очень важно. Ведь в первом издании скорее всего длина строки нарушается. А если на этой маленькой страничке А.Ф.Малиновский передает строчки так, как они были в рукописи Мусина-Пушкина, то предположение Сумарукова, что средняя длина 20—30 знаков на строку – подтверждается. И это – оцените сами – очень сильный аргумент.

Страничка из бумаг Малиновского заканчивается словом «рокотаху». В этой части нет ни одного имени «Мария». Ах! Если бы оно там было! Все, возможно, было бы уже сразу полностью доказано! Но имя «Мария» начинается лишь со следующей строчки:

Начинается, как видите, с 6-го знака. То есть «тайнописные знаки» Сумарукова – вовсе не акростихи, а мезостихи, где вертикальная строчка помещается в середине текста, либо то, что в поэтике называется поэтическими лабиринтами. То есть это – картинки из букв в тексте.

Наконец, страница про братьев Марии, та самая страница, где Г.В.Сумаруков нашёл «краестрочный текст»: «сие писа сестра» перед строчкой «Брячислава ни другого Всеволода». «Мария» оказалась от этого «текста» на расстоянии 14 знаков, то есть почему-то сдвинутой на половину строки. И тут меня осенило! Если расположить буквы «сестра» и «Мария» по вертикали в середине страницы, то строка «Брячислава ни другого Всеволода» составит перекладину креста!

Теперь, имея «на руках» «группы» того, что раньше мы условно называли вслед за Сумаруковым, акростихами, можно попытаться восстановить и эти поэтические лабиринты. Я приступил к поиску. Вот – некоторые восстановленные гипотетические лабиринты в «Слове о полку».

Здесь и два сокола, один повернут относительно другого на 90