Дели вздохнула, опустила руку. Лохматый-лохматый… От того, что грозит мне, не помогут твои грозные вершковые клыки…

– Ну, идём, что ли? – проворчала девочка и зашагала к становищу, размышляя – не пригрезилась ли ей встреча с Тёмной Всадницей? Пёс трусил рядом, вслушиваясь в ночь, касаясь плеча мохнатым загривком.

Благополучно миновав часовых, Дели вскоре была у своей юрты. Отодвинула тяжёлый полог, переступив через толстую колючую верёвку – защиту от змей и ядовитых пауков (весьма сомнительную, кстати говоря!), и вскоре уже свернулась в комочек под одеялом.

И, едва заснув, увидела странный, невероятно чёткий и красочный сон. Словно она издалека и как бы с высоты глядит на окружённую остроскалой стеной долину с густой травой, из середины которой устремились к небу два гигантских каменных шпиля. В обе стороны от цепляющих верхушками облака исполинов вытянулись овалы голой земли, убитой с одной стороны морозом, а с другой – жаром. А посередине – как раз место, чтобы стать человеку. Например, ей, Дели – и коснуться руками попирающих небо столбов…

Дели с облегчением опустила на землю объёмистый кожаный бурдюк, коренастая степнячка подхватила его и с помощью напарницы подняла над краем огромного котла, установленного на железной треноге над готовым к розжигу очагом. Дожидаясь, пока булькающая вода переместится из одной посудины в другую, Дели повернулась, наблюдая, как несколько «молодых всадников», уже готовящихся к посвящению, упражняются с мечами.

Улькуллы, как и прочие степняки-каракчаи, были прирождёнными наездниками. Новорождённого мальчика, приложив к материнской груди, тут же клали на шею коня. Сидеть на лошади, держась ручонками за гриву, дети учились одновременно с обучением ходить. И воевали степняки верхом. Каждый воин имел при себе кривой меч с широкой елманью, топор, несколько кинжалов и ножей, а также плеть-камчу. К седлу спереди по обе стороны торочились небольшой, но мощный, усиленный рогом лук и колчан со стрелами, а сзади – пучок дротиков, свёрнутый кольцами аркан и боло – три железных шара, соединённых ременными верёвками, которое и метали в цель, и использовали в качестве кистеня. Воинская одежда степняков состояла из свалянного из войлока и прошитого косой клеткой жилета-тегиляя и круглого кожаного шлема, с которого на шею и спину спускались плетённые из конского волоса шнуры. Авторитетные мужи имели стальные шлемы и панцири из твёрдой кожи, иногда – ламинары из горизонтальных кожаных пластин, усиленных железом, бронзой или медью.

Верхом степняки воевали превосходно. Противостоять среди степи их быстрой коннице, посылающей тучи стрел, мечущей лавины дротиков, то накатывающейся в мечевой атаке, то стремительно отлетающей, то бегущей, то внезапно бросающейся в контратаку, то бьющей тараном в лоб, то оплетающей сетью сложно было даже обученным и дисциплинированным армиям цивилизованных государств.

Но это вовсе не значило, что пеший степняк не представлял угрозы. Разумеется, каракчаи не могли уделять воинским занятиям столько же времени, как солдаты регулярных армий. Мужчине-степняку приходилось обучаться множеству самых разных бытовых обязанностей кочевого скотовода – а затем изо дня в день их выполнять… Но умение воевать и сражаться тоже было неотъемлемым условием выживания, потому находилось время и для совершенствования пешей рубки, которая очень отличается от рубки конной. В верховой схватке всё решают один-два удара, сила которых увеличивается за счёт скорости и массы лошади, а затем всадников разъединяет кипение боя. В пешем поединке больше места хитрым ухваткам, расчёту, маневру.