Почему-то мне кажется, что сейчас один способ избавиться от него – окончательно выбесить его.

Чтоб он послал меня на все четыре стороны.

– Да даже если и к нему, тебе какое дело, Громов?

Дергаю руку, но Давид не отпускает, и это доставляет дополнительную порцию боли. Из меня непроизвольно вылетает стон, Давид тут же ослабляет хватку, потирает место, где наша кожа соприкасается. Будто пытается успокоить и облегчить неприятные ощущения.

– Мне есть дело, маленькая. Очень большое дело.

Он дергает меня на себя. Врезаюсь в его грудь и с резким выдохом освобождаю легкие от воздуха.

– Давид, мне нужно ехать! – меня подрывает оттого, что он снова не слышит.

Думает только о себе. А на меня ему глубоко плевать.

– Я придумаю, как тебе вернуть долг. Но я не собираюсь работать на тебя!

За Громовым материализуется уже знакомая рыжая курочка. Надувает губы.

– Давидик, я тебя уже заждалась, зайчик.

Меня корежит от её голоса. Стараюсь сильно не кривить лицо, но удается с трудом. Все равно губы презрительно изгибаются.

– Зачем тебе эта обслуга? – окидывает меня красноречивым взглядом, морщит носик, над которым явно потрудился пластический хирург. – У тебя же есть я.

– Дана, не вмешивайся в мои разговоры.

– Да, Громов, у тебя же есть такая красотка, а мне пора. Приятно было познакомиться.

Да, приятно. Мне же просто так досталось пять тысяч, которые мне вообще не помешают после всего, что успел натворить Давид.

Телефон оповещает о том, что машина подъезжает. Громов удачно отвлекается на свою девку, и мне удается освободиться от захвата.

Сбегаю по лестнице.

– Жду тебя на смене ночью, – летит мне вслед.

И снова жгучее желание поступить по-детски: показать гаду средний палец и послать его на все три буквы.

Усаживаюсь в машину, стараюсь сильно не ерзать, пока мы едем к саду. В голове уже вырисовываются жуткие картинки с участием моих детей. Судорожно вспоминаю симптомы аллергии.

Боже, кажется, если вовремя не принять меры, то человек может задохнуться от отека.

Чуть ли не на ходу выскакиваю из машины и бегом несусь к зданию сада.

Меня уже ждет Арина.

– Пойдемте, Диана, с мальчишками все хорошо. За ними наблюдает наш медик.

Торопливо скидываю обувь и иду за сестрой Сэма.

– Я, если честно, никогда им не давала киви, поэтому и не знаю, может ли быть на него реакция.

Арина слегка сжимает губы, на её лице появляется виноватое выражение.

– Это мой промах. Мы обычно не даем малышам новые продукты, чтобы не спровоцировать такие ситуации и не волновать родителей.

– Арина, вы не виноваты.

Мне хочется успокоить девушку. Я действительно никакой вины за ней не вижу.

Заходим в кабинет, где сидят мои парни, в боевом раскрасе. Точнее, все в красную пупырышку и с покрасневшими глазками.

Видят меня, соскакивают со стульчиков и бегут в мои объятия.

Прижимаю их к себе.

– Ох, какие вы красавчики. И как вас угораздило обзавестись аллергией?

Мальчишки одновременно вздыхают и опускаю глазки в пол.

– Домой поехали?

Встаю с корточек.

– Спасибо вам за то, что присмотрели за ними.

– Диана, вам нужно будет сдать маркеры, чтобы точно подтвердить, что это аллергия, – советует мне девушка в медицинском халате, – это очень серьезный недуг для малышей. И малышам с аллергией нужно повышенное внимание в плане пищи.

Благодарю Арину, собираю вещи мальчишек, одеваю их, и мы выходим из сада.

Так… теперь предстоит найти машину, которая согласится везти двух моих карапузов.

Но стоит мне сделать несколько шагов в сторону калитки, как я застываю. Вижу, как во двор заруливает большой белый внедорожник, а в окне я замечаю Громова.

Внутри все резко сжимается, а я перестаю дышать…