– Прошу тебя идем с нами. Ради компании. А там уже посмотришь сам.

Когда вышли на улицу Есенин похвастался:

– Скоро у нас имажинистов откроется свое кафе, там вы Екатерина будете самой желанной гостьей.

– Рада это слышать, – заулыбалась Эйгес. Только я не особо люблю по кафе ходить.

– Отчего так? – спросил со скучающим видом Мариенгоф.

– Не люблю много шума.

– У нас надеюсь, будет не очень шумно, – заметил Есенин.

– Да, у нас будет тихо почти как в покойницкой, – съязвил Мариенгоф и криво усмехнулся.

– Это не смешно, – попытался обидеться Есенин.

Но тут – же улыбнулся и, вынув из кармана куртки сверток, показал Екатерине.

– Что это? – спросила она.

Есенин развернул плотную бумагу, и девушка увидела белоснежные пирожные.

– Вот пошел на кухню и украл еще пару штук, – искренне признался Есенин и засмеялся очень весело как ребенок.

– А тебя разве никто не видел? – полюбопытствовал Мариенгоф.

– Нет, в этот момент там никого не было, – усмехался довольный собой Есенин.

* * *

Мариенгоф отстал от Есенина и Эйгес.

Он шел почему – то сзади на приличном расстоянии.

Есенин, сложив руки у рта, изображая рупор, крикнул:

– Эй, Толя ты чего!? Нагоняй быстрее.

Мариенгоф издалека помахал рукой: «Мол, не беспокойтесь все хорошо».

– Странный у вас товарищ, – сказала Екатерина.

– Да, есть немного, – кивнул Есенин. Кстати нас обоих считают странными еще, оттого, что мы, иногда, щеголяем в цилиндрах. Бывает, что и ругаемся, полдня не общаемся, а потом снова перемирие. Когда меня обокрали, то он сразу помог мне. Пошли в магазин и купили новую одежду. А когда у него украли, то, я, конечно, поспешил на помощь. Представляете, поехал Анатолий к дальнему родственнику на дачу, того не оказалось на месте. Было уже поздно, и он решил переночевать в соседнем пустовавшем доме. Когда проснулся, то не нашел часов, брюк и рубашки.

Я приезжаю на следующий день, а он стоит растерянный и орет изо всей мочи из окна. Захожу внутрь, а там пусто и только несколько матрасов в углу, и он сам в пиджаке, накинутом на голое тело. Это было довольно уморительно.

Есенин обернулся назад чтобы снова позвать Анатолия, но того как будто и след простыл. Сергей рассмеялся.

– Вот вам и странности нашего брата поэта.

Екатерина тоже засмеялась и сказала:

– Мне кажется, что вы поэты все со странностями. Мне рассказывали, что Велимир Хлебников, когда однажды читал стихи, то забыл обо всех, и заснул буквально там же на сцене сидя за столом.

– Это так, – кивнул Есенин. А еще Велимир абсолютно равнодушный человек к деньгам и роскоши. Может и в домашнем халате щеголять по улице. Но в тоже время очень простой и добрый. – Одна беда, – развел руками Есенин. – Стихи пишет малопонятные оттого, и печатают его мало.

* * *

– Но вот мы и пришли, – сказала Екатерина и остановилась около трехэтажного желтого здания.

Есенин оглянулся и удивился:

– Мать честная да это же гостиница «Люкс».

И сам не заметив как перешел на ты, спросил:

– Сколько же тебе обходится такое проживание?

– Почти нисколько. Это ведь теперь общежитие. Выделили специально для работников культуры. У меня своя большая комната, – похвасталась девушка.

– А мне можно увидеть эту комнату? – лукаво улыбнулся Сергей.

– Если очень хочется. Тем более надо ведь скушать все наши пирожные. Кстати у меня и вино есть.

Есенин уверенно взял Екатерину под руку.

– Это прекрасно. Закатим пир горой. Не у всех в наше время есть вино и пирожные.

Они легко поднялись на третий этаж, вошли в комнату и, усаживая девушку сразу на кровать, Есенин спросил:

– А знаешь, что мне больше всего в тебе понравилось?

– Что? – вздернула носик Екатерина.