Марьям прикоснулась лбом к прохладному стеклу. Парни замерли на своих местах. Они не знали, как реагировать. С одной стороны, слушать было невыносимо, в голосе мамы было столько боли и сожаления, с другой – она впервые рассказывала им про семью.

– Мы вместе несколько лет прожили в доме его отца, огромная семья была. Дед Али с женой очень помогали всем. Нам долго детей Аллах не давал. А как вы родились, деньги понадобились, отец ваш на заработки поехал. Много случалось, мальчики. Жизнь долгая, разная была. Вот и разошлись мы в итоге… У отца моего сделки порушились с Султановыми, а мама к тому времени умерла уже. Некому было уговорить отца простить меня и принять домой. Папа всем в семье запретил общаться со мной. Вот приехала в Дербент. Сняла домик у бабушки Патимат, почти за городом тогда.

Марьям постаралась незаметно смахнуть слезу. Сыновья молчали.

– Не думайте, что вы одни, пожалуйста. Ваш род за вашей спиной – как сильные крылья. То, что не общаетесь лично, не значит, что связи нет. Отец ваш – сильный и смелый. Дед Али – очень мудрый. Я не могу исправить то, что произошло в прошлом, и мне правда жаль, дорогие, что вас так сильно задело наше решение. Жизнь намного больше одного человека. Может, спустя время вы встретитесь, ин ша Аллах. Ведь мы получаем все, чего желаем, когда готовы к этому.

Она замолчала, наблюдая, как море волнуется за нее. Пенные белые барашки, казалось, пытались выбраться на берег, чтобы утешить, обнять, но невидимая сила не пускала их и затягивала обратно. Мама вдруг тихо запела в такт волнам:

Какое-то время провели в тишине. Каждый думал о своем. Затем Мурад, ставший задумчивым и серьезным, тихо попрощался и ушел. Марьям только кивнула и так и осталась смотреть на море.

Руслан осторожно подошел к маме и присел на краешек подоконника.

– Ты как?

Она растерянно улыбнулась и попыталась сморгнуть воспоминания, но это не помогло. Вопросы Мурада разбередили старые, укрытые временем раны.

– В порядке. А ты?

Руслан качнул головой. Оба понимали, что каждый просто храбрится, но были благодарны друг другу за возможность уйти от ответов.

Мурад вышел из больницы, купил пирожок у бабушки на улице и, наслаждаясь едой, медленно двинулся к парковке. Белая иномарка стояла у выезда, в тени старого дерева – залезть в нее и укатить не составит труда. Главное – чтобы не было непредвиденных «секреток», но вроде они все пробили. Должно быть чисто.

Он понимал, что красть машину средь бела дня – большой риск. Хотя смена девчонки скоро закончится. Надо как можно быстрее перекинуть тачку к Саиду.

Мурад сел в свою машину и выехал с парковки, махнув рукой охраннику. Тот через тридцать минут пойдет курить – значит, будет окошко для выезда на чужой тачке.

Парень проехал квартал и бросил свою «приору» между домов, так, чтобы ее не было видно. Быстро переоделся и пешком вернулся к больнице.

Пробравшись к иномарке, парень уверенно открыл ее найденным ключом. Завел, по-хозяйски отодвинув сиденье под свой рост, и, не прогревая двигатель, стартанул. Как Мурад и рассчитывал, охранник вышел курить, и выехать получилось без проблем. Да… Аллах любит его, раз так помогает!

Руслан весь день провел в больнице. После ухода брата он оплатил первую часть лечения выигранными деньгами. Договор заключали долго. Доктор, как и обещал, не стал раскрывать Марьям полную стоимость операции, поэтому, пока готовились бумаги, она проходила обследования.