Кроме того, он был глубоко образован и интеллигентен. Я почему-то всегда вижу его в одной «связке» с Александром Вертинским, конечно, не столько по роду деятельности, сколько по духу, который (для меня) исходит от обоих.

В свободное время папа часто писал стихи и делал переводы детективных романов (в частности, Агаты Кристи) с иностранных оригиналов, с трех языков, которыми он владел. При каждой возможности путешествовал, особенно на нашем автомобиле «Волга» (в эпоху моего детства) – стремился открывать новые места и новых людей. И еще были танцы – танго и вальсы с мамой, которая их просто обожала.

Это были папины маленькие хобби. Но его самым большим хобби стала филателия. Кстати, начала собирать почтовые марки именно я, в 8 лет, но вскоре забросила. Для меня, моей непоседливой натуры, это было слишком монотонное занятие. А вот папа страстно и методично продолжил мое «дело», причем уже на серьезном, коллекционном уровне.

Еще папа был очень щедрым и великодушным человеком. Он всегда всем помогал, даже самым далеким родственникам, выплачивая им ежемесячную пенсию. Также помогал и бедно живущим соседям. И я помню, как при мне он давал деньги бедно одетым женщинам с детьми на покупку теплой одежды и обуви их детям, на которых наталкивался на улице или в магазине.

Надо сказать, что мама никогда не препятствовала этому – наоборот, она поддерживала папу в благотворительных акциях. Конечно, у него была «комфортабельная» зарплата, позволяющая ему делать это. Но все мы прекрасно знаем, что наличие денег, и даже очень больших денег, не является гарантией щедрости. Папа не был обязан помогать всем, с кем его сводила жизнь. Он делал это совершенно бескорыстно, по своему естественному душевному порыву.

Наша квартира всегда была открыта для всех – родственников, друзей, соседей. На стол выкладывалось все, что было в холодильнике и в «закромах».

Некоторые люди злоупотребляли этим – просили родителей приютить «ненадолго» не только их самих, но и их родственников или знакомых. А те приезжали к нам «на неделю», а затем в течение двух-трех месяцев жили на полном иждивении папы, пользуясь гостеприимством моих родителей, которые при своей интеллигентности терпели это с улыбкой. Но больше всего меня поражало то, что позднее ни один из них никогда не пригласил моих родителей к себе!

И все же это не было важно – я внутренне очень гордилась великодушием моих родителей и впоследствии стремилась быть похожей на них. Только стала более разборчивой, учитывая их не всегда приятный опыт.

Мои мама и папа были женаты всего один раз и прожили вместе 53 года – до самой смерти папы. Они достойно выдержали обет «любить друг друга, пока смерть не разлучит нас». У меня подобные пары всегда вызывают изумление и восхищение, как эталон брака (хотя нет – терпеть не могу это слово, несущее двойной смысл), как эталон нормального семейного союза.

У мамы было театральное образование, но она все «отодвинула», когда вышла замуж. Больше не работала с тех пор, как родился мой брат Юрий, а затем и я, восемь лет спустя. По просьбе папы оставалась дома с детьми. Позднее, когда я подросла, она снова начала сниматься на Ленфильме, но лишь в эпизодах, так как «ее время» ушло, да и к тому же нужно было следить за своей не очень послушной дочкой, которая всячески стремилась к самостоятельности. Тем не менее, даже эти небольшие съемки доставляли ей большое удовольствие и, будучи натурой очень общительной, мама там всегда находила себе новых друзей. Сколько я помню свою маму, она всегда была красивой, артистичной и кокетливой женщиной. Даже теперь, когда ей минуло уже 95 лет, на лице еще видны «следы былой красоты».