Отворилась одна из дверей, соединяющих огромную полукруглую залу с жилыми помещениями, и появилась молоденькая служанка, одетая в длинное серое льняное платье с простым белым фартуком.

Аджанара запустил руку в свои длинные волосы и слегка наклонил голову, оценивающе рассматривая девушку.

Служанка, перехватив его взгляд, тут же покрылась багровым румянцем и остановилась на полпути.

Аджанара подошел к ней и на расстоянии двух локтей почувствовал, как сильно и неровно бьется ее сердце. Нет, это не только страх, решил он, это еще и желание. Ох, уж этот смертный мир…

– Как тебя зовут, милая?

– Ксия, господин.

– Ксия, подобная золотой розе, что проросла в душе Властителя Огня?

Девушка улыбнулась и перевела дух.

– Мне приказано сопроводить вас в покои.

Аджанара молча последовал за девушкой. Позади осталась зала с неподвижными стражниками и показался длинный разветвленный коридор. В коридоре его обогнал шагающий уверенно и абсолютно бесшумно страж в черном одеянии с капюшоном. Казалось, он даже не обратил внимания на принца.

По длинной витой лестнице его сопроводили в одну из башен. На самом верху ее была только одна, довольно просторная, комната. Она не отличалась роскошным убранством и скорее походила на жилище аскета. Зато из распахнутых полукруглых окон открывалась великолепная панорама, а сквозь волнистые стекла струился лунный свет. Он ласкал темно-синие бархатные шторы, проникал сквозь них в комнату, отчего все предметы в ней приобретали холодный синеватый оттенок.

– Завтра королева распорядится выделить вам другие покои, принц. С вашего позволения, – низко поклонившись, служанка поспешила удалиться.

«А здесь неплохо», – подумал Аджанара, оставшись один. Он сразу ощутил труднообъяснимую симпатию к этому месту. Возникло ощущение, что он живет здесь уже давно, хотя это дежавю скорее было связано с его особым восприятием мира. Какая-то часть разума мгновенно реагировала на предполагаемое будущее и самопроизвольно выстраивала цепочку предстоящих событий. Нет, это был не дар предвидения, а лишь особенность чувственного восприятия времени, свойственного высшим душам.

Аджанара устроился на небольшой дубовой кровати и принялся размышлять о предстоящем испытании.

– Так вот каков нынче низший мир. А я уже успел забыть, насколько примитивны и инертны эти человеческие тела. И все вокруг такое грубое, контрастное, наполненное ядовитыми красками и бурными эмоциями. Незамысловатые побуждения, предсказуемые действия. Скучища, – обреченно подытожил Аджанара, погрузился в глубокую медитацию, призванную восстановить его духовные силы, и провел так всю ночь.

Ранним утром раздался стук в дверь, набатом отозвавшийся в каждой клетке его тела и вырвавшийся наружу кашлем. Он снова вернулся в грубую реальность.

– Кто там?

– Это я, Ксия. Господин, могу я войти?

– Входи, – ответил Аджанара, окончательно просыпаясь.

На вытянутых руках девушка внесла аккуратно сложенную мужскую одежду. Короткая нижняя блуза из белого льна и длинный верхний кафтан – шелковый, черный, с вплетенными серебряными нитями. Черные сапоги из отлично выделанной кожи. Пояс из золотых пластин и ножны, а в них – нож с длинным и узким изогнутым клинком.

Лишь кафтан, украшенный серебряными застежками, порадовал взор, но привередничать Аджанара не стал.

Проходя снова по витой лестнице, Аджанара разочарованно отметил, что наступившее утро ничуть не тронуло своим светом гнетущий полумрак, царивший в стенах замка. Сквозь крохотные оконца почти под самыми сводами башни едва пробивался солнечный свет, скупо освещая ступеньки.