– Не испытывай мое терпение, Пако, – предостерег Маркус, в его голосе звенела сталь. – Возвращайся в лагерь. Думаю, Пересу будет интересно узнать, куда это Серхио отлучался в его отсутствие.

– У Переса и без меня хватает шептунов, – огрызнулся Пако. – Когда ты объявишься в лагере?

– Не знаю, – бросил Маркус, отворачиваясь к окну. Зорро в последний момент успел прижаться к стене. – У меня здесь свои дела. Два дела. И пока я их не закончу, мне там делать нечего.

– Смотри, Маркус, как бы твои «два дела» не обернулись головной болью для всех нас, – буркнул Пако, нахлобучил шляпу и выскользнул из комнаты.

Маркус какое-то время прожигал взглядом закрытую дверь, затем подошел к шкафу, достал с верхней полки пистолет, проверил, заряжен ли, и засунул его за пояс. Схватив со стола шляпу и перчатки, он тоже покинул номер.

Зорро уже ожидал его верхом на Торнадо, спрятавшись в проулке за таверной.

София сама оседлала Фантома и вывела его из конюшни. Ни единая душа не должна была заподозрить, что она покидает гасиенду. Сердце бешено колотилось от риска, но ожидание встречи, столь долгожданной, пересиливало любой страх. Она не позволит никому и ничему встать у нее на пути.

У ворот она притормозила, опустившись на корточки перед Амиго, верным псом, неотступно следовавшим за ней повсюду.

– Дружок, – прошептала она по-русски, с горечью в голосе, – прости, но сегодня ты остаешься здесь.

Пес вопросительно наклонил голову, в глазах – немой вопрос.

– Так нужно. Жди здесь, – приказала она, стараясь придать голосу твердость, и повела коня за ворота.

Амиго провожал ее взглядом, не в силах ослушаться. Лишь когда створки ворот с глухим стуком захлопнулись за хозяйкой, в тишине раздался его одинокий, тоскливый лай.

София одним прыжком взлетела в седло и, пригнувшись к белоснежной гриве Фантома, пустила жеребца в безудержный галоп. Не зная окрестностей, она не могла довериться коротким тропам, поэтому выбрала Эль Камино Реаль, основную дорогу.

Преодолев значительную часть пути, она остановилась у огромного, раскидистого дуба, словно древний страж, возвышавшегося у дороги в обрамлении кустов черноплодной рябины. В записке было указано, что именно здесь ей следует свернуть на тропу, уходящую в чапараль.

Фантом нервно переступал с ноги на ногу, заставляя Софию беспокойно крутиться в седле, пытаясь разглядеть что-то в непроницаемой тьме. Она наклонилась, ласково поглаживая взволнованного жеребца, как вдруг тишину прорезал долгий, пронзительный свист, словно приказ, заставивший Фантома замереть в ожидании. Он напряженно водил ушами, улавливая каждый звук, а София, сжимая поводья, напряженно всматривалась в густую, обманчивую темноту.

Еще один свист, и Фантом, словно повинуясь невидимому приказу, мгновенно развернулся в сторону звука.

– Только не это, – София почувствовала, как ледяной ужас сковал ее сердце. Жеребец чутко отзывался на свист, прорезавший ночную тишину, но кто мог звать его на королевской дороге? Она безмолвно молила небеса, чтобы Маркус де Марин не успел запечатлеть свой голос в памяти Фантома. – Ну же, дружок, вперед, – прошептала она, легонько натягивая поводья, пытаясь направить его, но конь замер, как изваяние, напряженно прислушиваясь к шепоту ночи.

И вновь свист разорвал воздух, и словно в ответ на этот тайный знак, из-за рваных облаков выплыла луна, залив Эль Камино Реаль серебристым светом. В этот миг София различила два стремительно приближающихся силуэта: один несся по дороге, другой летел наперерез. Встретившись, всадники замерли на мгновение, словно хищники, оценивающие друг друга, лошадь второго нервно кружила вокруг первого, затем они разъехались, и выстрел эхом прокатился по долине.