– Вам нужен этот кусочек хлеба? – спросил он, указывая крохотным пальчиком на не тронутый никем ломтик.

Недоедание – распространенная проблема в приюте. Похоже, на Алисию это произвело неизгладимое впечатление. Немое удивление в ее глазах постепенно сменилось горестным блеском.

– Да, конечно, бери! – дрожащим голосом тихо вымолвила девушка.

Алисия подала ему кусочек хлеба, а после ласково коснулась ладонью щеки ребенка. Мальчик расплылся в довольной улыбке. Девушка заботливо поправила воротник его рубашки и тепло улыбнулась в ответ. Безмолвные слезы из ее глаз падали большими каплями на каменный пол. Происходящее завораживало, ведь мне впервые пришлось наблюдать такую реакцию на вполне обыденный здесь случай. Я был безмерно удивлен, ведь Алисия расчувствовалась настолько сильно, насколько способна далеко не каждая мать.

– Как тебя зовут? – спросил мальчик.

– Алисия, – сдавленно проговорила девушка. На ее густых ресницах в свете солнечных лучей блестели соленые капельки. – Если нужна будет помощь, говори мне, ладно?

– Хорошо. Я Коул, а это… – Мальчик взглянул на меня большими и голубыми, как прозрачный лед, глазами. – Твой друг?

– А-м-м… – Алисия запнулась, кинув в мою сторону неловкий взгляд, и неуверенным тоном продолжила: – Д-да…

Не в силах больше быть свидетелем этой сцены, я схватил свой поднос и подскочил с места. Швырнув остатки еды на линию раздачи и вызвав недовольные вопли кухарки, я стремительно вышел из столовой. В противном случае они рисковали столкнуться с бушующим ураганом внутри меня.

Поспешно пробираясь через толпу, я расталкивал тех, кто вставал на моем пути. Вскоре я оказался в безлюдном коридоре главного корпуса. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что меня никто не видит, я поднялся по лестнице на самый верх и открыл единственную дверь. Это был выход на крышу приюта.

Глубоко вдыхая порывы свежего воздуха, я выдыхал застывшее в теле напряжение, что сковывало меня, подобно стальным тискам. Солнце вновь скрылось за облаками, и стало комфортнее. Здесь я бываю часто…

«Как много жестокости впитали в себя эти холодные каменные стены! Дети, которые находятся здесь, не имеют даже малейшего представления о том, что такое душевное тепло и сердечная забота. Дарить поддержку и любовь друг другу они просто не умеют. Проявление светлых чувств для них – табу. Сбиваясь в группы, словно зверьки в стайки, они отстаивают свое место под солнцем.

А еще… Вчера я не поняла Кристиана. Он куда-то убежал и исчез. Имеет ли это отношение к случаю в столовой или такое поведение вполне нормально? Мне нужно…»

– Ай! – тихо простонала я, схватившись за плечо.

Пока я шла, витая в мыслях, кто-то меня задел.

– Смотри, куда идешь, недотепа!

Рядом стоял ненавистный Джастин. Судя по его наглой ухмылке и довольному прищуру, он намеренно толкнул меня. Жгучая злость закипала внутри, и контролировать ее становилось все сложнее. Парень с интересом наблюдал за моей реакцией.

Накопившиеся эмоции брали верх, и я намеревалась дать им волю. Хотелось высказать в адрес обидчика все, что думаю, но меня остановило чье-то прикосновение к руке. Участившееся сердцебиение спутало мысли, и я не решалась оглянуться.

– Ты ушиблась? – послышался встревоженный голос.

Повернув голову, я увидела того самого темноволосого парня, с которым случайно столкнулась в коридоре несколько дней назад. Под его взглядом вмиг стало неловко. Его рука бережно держала мою, а глаза излучали участие. Чувствуя, как щеки заливаются краской, я высвободилась и отступила.

– Не ушиблась, просто… – растерялась я. – Впрочем, неважно. Спасибо, что поинтересовался. Мне уже пора.