– До свидания, миссис Кертис.

– До свидания, Алисия.

Мне не терпелось переступить порог спальни, ведь последние несколько часов выдались эмоционально непростыми. Внутри меня встретили легкий сумрак и тени, крадущиеся по стене. По-прежнему дрожащими руками я нащупала выключатель, и тусклый свет одинокой лампочки изгнал полумрак.

«Здесь так же, как у меня на душе».

Рухнув на жесткую кровать, я вздохнула с тяжестью. Еще раз оглядев убогую комнату, я только больше упала духом. Внутри словно что-то сжалось, и это гнетущее чувство стремилось вырваться наружу горькими слезами.

«Почему чаще всего здесь встретишь жестокость? Почему они такие?»

Сняв обувь, я залезла на кровать, поджав под себя ноги. Так я просидела долгое время, глядя в одну точку на стене и утопая в омуте мыслей.

«Сегодня мне чудом удалось избежать беспричинного гнева мальчишки-забияки. А ведь я ничего ему не сделала! Боюсь представить, что может произойти в следующий раз, когда встречу его в безлюдном коридоре. Я ведь даже не смогу себя защитить».

Я закрыла лицо ладонями, лишь бы не видеть эту комнату и не позволить эмоциям взять надо мной верх.

«А еще этот Кристиан…»

Размеренно шагая по многолюдному коридору, я испытывал тихую радость и несказанное удовольствие. Очередная попытка воспитателей не увенчалась успехом и была с треском провалена. И в этот раз им не удалось надеть на меня оковы дружбы. Вот уже несколько дней, как я ощущаю тотальную свободу. Я один, и никто не следует за мной по пятам, задавая неуместные вопросы.

«Одиночество – моя стихия. Я из числа тех, кто ценит и любит уединение. Слышал, многие избегают подобного состояния, боясь остаться один на один с собой и нескончаемым потоком мыслей. Меня же душат не мысли в голове, а люди вокруг».

Недолгие размышления прервал возмущенный возглас откуда-то сзади:

– Ты забыла, что меня надо уважать?!

Я узнал голос Джастина.

«Снова самоутверждается за счет других. Ничего нового».

– А-а-ай! – раздался следом пронзительный девичий крик.

Голос показался знакомым, и я обернулся.

Сцена, которую мне пришлось лицезреть, оставляла желать лучшего. Джастин, словно коршун, склонился над Алисией. Беспомощная девушка сидела на полу, потирая ушибленную руку, и обеспокоенно оглядывалась по сторонам. Бегающим взглядом она искала в толпе того, кто мог бы ей помочь. Но люди разделились на два потока: одни бездушно проходили мимо, а другие становились сторонними наблюдателями.

«Жестокость. Стены приюта ей будто питаются. Здесь живут по принципу “каждый за себя”. Если не могут справиться поодиночке, объединяются в группы. Такие задиры, как Джастин, пытаются продемонстрировать свою силу за счет тех, кто гораздо слабее. Местные уже привыкли изо дня в день наблюдать подобные ситуации и предпочитают не вступать с ним в конфликт, дабы не стать его новой мишенью».

– Сейчас ты обо всем пожалеешь! – спесиво пообещал Джастин, замахиваясь.

Девушка вздрогнула и попыталась заслониться, закрыв голову обеими руками. Никто даже не пошевелился: все с замиранием ожидали предстоящей расправы.

«Не знаю, как и где Алисия перешла дорогу Джастину, но такого обращения она явно не заслуживает».

Я не собирался становиться молчаливым наблюдателем столь жалкого зрелища, поэтому в ту же секунду окликнул парня:

– Джастин!

Мой властный голос, прозвучавший над толпой, заставил его остановиться.

– Что еще?! – разъяренно ответил он, не сводя глаз с Алисии.

Казалось, Джастин был готов расправиться с каждым, кто осмелится сейчас встать на его пути. Но воинственный настрой продлился до того момента, пока он не обернулся и не увидел меня. Прежняя несокрушимая уверенность растворилась, как туман при появлении солнечного света.