Я их не  виню  в  незнании  отцов  и  учения  Христа,  поскольку  осознаю, что  именно  такая  ложная  духовность им  была привита  в своё время  сергианской    церковью. Всё  постсоветское православие – это  сплошное  сергианство  или  идеология  патриотизма и  социализма  только  под  церковным  прикрытием.

Вот почему военная  доктрина  церкви  и  одобрение патриархом  спецоперации  на  Украине – это государственная доктрина  и  идеология, а  не церковная и не  христианская.

– Какая  жуткая подмена, – с  горечью  заметил  молодой монах. – Неужели и Путин  жертва  этой  лжецерковной  патриотичной  идеологии?

Старец внимательно  посмотрел на молодого монаха и  как-то отрешённо сказал точно в  пустоту:

– Об  этом сегодня нельзя  говорить  вслух  в  приличном  обществе, время  сейчас такое, когда  ложь  и подмены  заполнили умы  людей.    Да,  это  жуткая  подмена  Христа,  учения  отцов  и принципа  полного отречения  от мира  сего.

Фактически  ключевое звено  православной  аскетики  и    учения Христа  об  отречении  подменено  доблестным  служением власти  и  государству.  Но я  повторяю  – священноначалие  и верующие  в  своей  массе  искренне  верят в  эту  подмену  и  не  виноваты  в  том, что  всем  им в  ум  внедрили  эту  установку  в  сергианской  церкви.

Будучи аскетом  по  сути,  мой  учитель  на  дух  не  переносил  сергианства. Он говорил, что  благодаря  победе  над  фашизмом,  подмена  духовности  патриотизмом так  основательно и  глубоко  укоренилась в церкви, что  её  уже не  изменить пока  полностью  не  сменится всё  постсоветское  поколение верующих.    Я просто сознаю  это и не вижу  способа  как-то менять  эту ситуацию.  Это  бесполезно сегодня.

В  этот момент из  кухни вышла  Марта с  подносом в  руках на  котором  стояли  две  чашки с  блюдцами и  заварник, накрытый вафельным полотенцем.

– Вот ваш  чай, братья,    я  наверно  пойду, а  вы  тут  беседуйте  уже  без  меня. Тушеные овощи стоят  в  духовке, если что, картошка  и каша  на плите.

– Спасибо тебе,  дорогая, –  ответил  старец,  изобразив  в  улыбке  губами  воздушный  поцелуй.

Марта  только  ехидно улыбнулась и  ничего  не  ответила, а    молча забрала  пальто,  косынку и  небольшую  чёрную сумку.  Как  только  Марта  ушла, молодой монах обратился к  старцу с  вопросом:

– У тебя  есть  женщина,  отче ?

– Ну  есть,  а  что тебя в  этом так  удивило, я  что инвалид  какой-то  или  изгой  чтобы  не  иметь  возможности общаться  и поддерживать  отношения  с женщиной, а  тем  более такой прекрасной и снаружи и изнутри, как Марта ?

– Я просто  думал, что…    – в    этот момент молодой монах запнулся, поскольку  не  смог  подобрать  нужных  слов  чтобы сформулировать  мысль.

Старец  засмеялся  и  ответил:

– Ты  просто  подумал, что  я  старый пердун, которому 70  лет и который  уже не  может иметь высоких  чувств  и поддерживать  близких и  даже  интимных  отношений с  женщиной ? Ты  ведь именно  это подумал, не  так  ли?

Молодой монах стыдливо опустил  глаза  и тихо произнёс:

– Да, отче.

– Не забывай с  кем ты  общаешься, – с  улыбкой ответил  старец, – я читаю  твой логос ещё до того, как  ты сформулируешь свою  мысль.    Твоя  мысль – это  очередной якорь матрицы  синодального  обрядоверия.  Марта –  женщина – воин  и  для  меня  она не  просто  подруга,  она  мой  единомышленник,  родственная  душа  и спутник  по  этой  жизни, который  может  понять  меня  так  глубоко, как  не  может никто, поскольку видящего  понять может  только  видящий.

Ты просто ещё не  знаешь  из  своего схоластического сергианского  богословия, что все  женщины  от природы  лучше  экипированы  для путешествия  в  Логос  и  мир  духов, чем  многие  мужчины  и интуиция  женщин  на  порядок  превосходит интуицию  мужчин, а  Марта  ко  всему  ещё  и  сновидящая.  Если хочешь  знать,  она  моя  сестра  во Христе  и  даже  жена  в  духе,  хотя на  телесном  уровне мы просто  хорошие  и  давние  друзья.