Академия учёных. Он всегда сбегает туда. Неловко кивает, и я сдерживаю очередной поток наставлений, потому что мы приближаемся к Башне лучников.

Академия лучников предсказуемо самая высокая. Знаменитая Башня, которая возвышается над городом и которую можно увидеть из каждого дома.

Я изо дня в день вижу это кирпичное здание, окрашенное в благородный белый цвет. Обычно меня завораживают тёмно-оранжевые узоры, поднимающиеся до верхнего острого пика. Но сегодня, когда я смотрю на балкон, находящийся прямо под пиком и маленькой круглой крышей, мне становится тревожно.

Подняться на самый верх Башни, на балкон, могут только некоторые ученики Академии в день выпускного испытания. Но оно только для тех, кто претендует на звание лучника третьего типа – такие лучники могут не только оставаться в городе и защищать его, но и отправляться в дальние экспедиции.

Это моя мечта.

Мне придётся с помощью увеличивающего стекла обнаружить вдалеке пролеса – балкон открывает вид на такие горизонты, что хоть один пролес всегда найдется, – а затем выстрелить в него.

Даже если попасть в монстра не удастся, что, на самом деле, происходит очень часто, получить звание можно, отправившись с предоставленным профессиональным бойцом на место обнаруженного пролеса. Его нужно застрелить так или иначе, и принести в Академию стрелу и труп. Стрела – на память, труп – учёным.

Рори следит за моим задумчивым взглядом и тоже поднимает голову наверх.

– Говорят, оттуда видна противоположная сторона океана.

– Врут, – опускаю голову я.

– Откуда ты знаешь? Ты там ещё не была.

– Сегодня буду, – кидаю на него косой взгляд и подталкиваю ко входу величественной тёмно-коричневой двери с оранжевыми узорами.

Он неохотно подчиняется. Мы заходим в небольшое помещение, где у нас проверяют пропуска, и только затем входим в основное здание.

Здесь пахнет лавандой, мятой и резиной, как всегда. Ученики громко разговаривают и смеются, издалека доносятся умиротворяющие звуки наточки стрел, натягивания тетивы и свист выстрелов.

Вестибюль небольшой, он служит по большей части зоной отдыха или подготовки лука и стрел, здесь же находится лестница, ведущая наверх. Правда, она всегда закрыта – открыть её может только мой отец.

Когда мы выходим во двор, основное место для обучения младших курсов, я как раз вижу его. Он нетерпеливо говорит что-то первокурсникам, неуверенно держащим лук в руках. Рори рядом со мной заметно напрягается.

– Почему он не на своём поле? – растерянно бормочет он.

– Включил занудного педагога. – Я хмыкаю и подпираю бок локтем. – Иногда его настолько раздражает неопытность, что он не выдерживает и влезает.

Обычно мы не видим отца здесь, потому что, по его словам, он сам предпочитает держаться от первокурсников подальше. Когда ему удаётся закрыть глаза на их дрожащие неуверенные пальцы, он благополучно проходит это поле и проводит занятия во дворе подальше, ближе к границе города.

При виде отца я тоже невольно напрягаюсь. Особенно, когда он замечает нас. Его волосы развеваются на ветру, переливаясь русыми и седыми прядями. Он ещё в нескольких годах от пятидесятилетия, но выглядит старше своих лет.

Отец оставляет бедного дрожащего первокурсника и направляется к нам.

– Ария, – приветственно кивает он, – Рори.

Он не любит общаться с нами в Академии, хоть все и знают, что он не делает нам поблажек. Однако предвзятое отношение у него выражается в другом:

– Ария, экзамен переносится на другой день, – говорит отец, хмуря поредевшие брови. На лбу выступают морщинки.

– Что?! – Я так удивлена, что чуть не роняю лук. – Почему?!