Она, моргая, смотрит на меня, и в янтарных глазах отражается свет.

– Я не хочу оставаться надолго.

– А то превратишься в тыкву?

– Джейк, – предупреждает она.

– Ладно-ладно, мы по-быстрому. – Я стискиваю ее руку, и она в ответ сжимает мою.

И мы поднимаемся по лестнице. Входная дверь не заперта, и, когда мы входим, шум и духота чуть не валят нас с ног. Я, смеясь, целую свою девушку в губы. Наконец-то она улыбается.

Гостиная ломится от народа. Друзья Тиган танцуют с закрытыми глазами, расплескивая напитки. Потные тела отражаются в панорамных окнах, выходящих на океан. Ритм прокатывается по груди, заполняет уши, и я наклоняюсь к Джесс:

– Хочешь потанцевать?

– Давай потом.

– Хорошо. – Я замечаю своего кореша и его подружку в кухне около бочонка с пивом. – Смотри, Мэнни и Алисса.

Мы с Джесс пробираемся сквозь толчею в кухню, и Мэнни обнимает меня.

– Чувак, тебе удалось!

– Шутишь? Я бы ни за что такое не пропустил. А ты давно пришел?

– Два пива назад. Догоняй. Джесс, выглядишь просто классно!

Он обнимает ее, отрывая от пола. Джесс смеется и выворачивается, пока он не отпускает ее. Алисса и Джесс шепчутся, начинается новая песня, и Мэнни дергает головой в такт.

– Видел бы ты, что внизу. Еды хоть завались, алкогольные шоты, бассейн, пинг-понг, пустые спальни. – Он выразительно поднимает бровь, глядя на Алиссу.

Она кривится.

– Фу, гадость.

Я наливаю себе пиво в пластиковый стакан и даю Джесс бутылку хард-зельцера[1] из ведерка со людом. Она берет ее и шепотом просит:

– Не пей много, ладно?

Замечание меня задевает, поэтому я его игнорирую. Я много пил, пока болел отец, и совсем не просыхал, когда он умер, но в итоге взял себя в руки. Немного пива, чтобы оплакать окончание лета, мне не навредит. Я смотрю в стаканчик на жидкость цвета утренней мочи, однако, когда отпиваю, ледяной напиток приятно охлаждает горло.

Мы замечаем Хлою, которая наворачивает закуски, разложенные в гостиной. Эта куколка лопает больше любого парня, обычно отдавая предпочтение здоровой пище, но сейчас, позабыв обо всем, уписывает за обе щеки начос. Джесс улыбается, найдя повод смыться:

– Мы с Алиссой пойдем поболтаем с Хлоей.

– Хорошо. Я найду тебя попозже.

Она целует меня и направляется к лучшей подруге. Я, как зачарованный, смотрю на ее качающиеся бедра в обтягивающих джинсах. Джесс даже не представляет, какая она сексуальная.

– Ради тебя она готова на что угодно, – роняет Мэнни. – Пипец. Ты же знаешь, что ей неприятно здесь находиться.

Я резко выдыхаю.

– Знаю. Ничего, она расслабится.

Мы болтаем о серфинге и смотрим на приходящих и уходящих гостей. На глаза мне попадается блюдо с китайскими пельменями, и я в один присест сметаю шесть штук. К нам подходит лучшая подруга Тиган Шона со своим бойфрендом Маркусом, который маячит позади нее, как охранник. Он старше нас, учится в техникуме, и похоже, ему тут не веселее, чем Джесс.

Шона замечает, что я пялюсь на ее кавалера.

– Ревнуешь? – поддразнивает она меня. Запах ее дорогого парфюма неприятно смешивается со вкусом пельменей у меня во рту.

Я пропускаю мимо ушей ее вопрос и тянусь за салфеткой. Глаза Маркуса сканируют комнату, точно глазок камеры наблюдения: внимательно, но отстраненно. Говорят, он грубо обращается с Шоной. Я ему не доверяю.

– Сколько ему лет? – спрашиваю я, понизив голос.

– Побольше, чем тебе. – Шона, усмехаясь, оглядывает меня с ног до головы.

Она красива какой-то изломанностью черт, как женщины на картинах Пикассо: жесткий взгляд, пухлые губы, необычно острые скулы, асимметричные черты обрамлены яркими, невероятно рыжими волосами.

– Уже видел Тиган? – спрашивает она.