– Ну, как? Нашему брату без него никак нельзя, – засмеялся Дага, пряча фляжку в карман, – Плеснёшь в тухлую воду, глядь и пить можно, хорошо тушит и душевный пожар в долгом плавании. Если кончился ром на корабле, жди бунта, так что заначка у меня есть всегда.

– А ведь боли то не чувствую. Голова, правда, слегка кружится. Я в море не ходил, ваших законов и обычаев не знаю. Честно говоря, меня страшит сама мысль о качке и пиратах, хотя в детстве мечтал стать адмиралом, – тихо промолвил де Пуаре, – А может попробовать? Душа рвется на волю из вельможных замков и дворцов. Возьмешь в команду?

– Считай, место юнги тебе обеспечено. Из Гавра я пойду в Амстердам, проверишь себя, – отозвался Дага, – Чем черт не шутит, вдруг станешь морским волком. Как Томас, возьмем шевалье?

– Лишняя шпага не помешает, – ответил Лекарь, подмигивая Даге, – Спать будет в матросском кубрике. К крысам и тараканам привыкнет, а там глядишь, и койку в каюте получит.

– Неблагодарный! – рассмеялся Дага, – Тебя везут в прекрасной карете на атласных сиденьях, а ты предлагаешь кубрик. Нет, шевалье поселим с тобой. Обучишь его медицинским премудростям. Смотришь, со временем начнёт отрезать лишние части тела.

– Я буду жить в матросском кубрике? – тихо спросил де Пуаре.

– А чему удивляешься, согласно морскому уставу место юнги там, – ответил Дага, – Готов ли ты к таким испытаниям? Я, например, начинал с пороховой обезьяны^>17, Томас прошел путь от раба до корабельного врача. Если не пугают тяготы морской службы, милости прошу в команду.

– Черт с вами! – воскликнул де Пуаре, – Я согласен хлебнуть моря и на койку в кубрике. Надеюсь ты не передумаешь?

Дага не успел ответить, в этот момент карета остановилась. Кучер, открыв дверцу, глуховатым голосом сказал:

– Ваша милость, приехали. Гостиница «Веселый гном».

– Прошу, господа, нас ждет сочная отбивная и прекрасное вино, – оживился де Пуаре и, выбирался из кареты.

Дага и Лекарь, последовав за ним, оказались в просторном дворе, обнесенном высоким частоколом. Коренастый мужик в жупане закрыл на засов массивные деревянные ворота, обитые железом.

– Настоящая крепость, – подумал Дага, окинув взором каменный двухэтажный дом с остроконечной черепичной крышей, тоненькую струйку дыма, уходящую в посветлевшее небо, коновязь под раскидистым дубом.

Кучер Пьер учтиво распахнул тяжелую дверь. Запах свечей, жареного мяса и потрескивание дров в очаге встретили наших героев. В полумраке зала Дага увидел шесть добротных столов. За одним, что стоял у окна, сидели трое парней и оживлённо разговаривали. Рядом с очагом стояла конторка, над которой склонился седовласый мужчина. Это был Рустам. Подняв голову, он взглянул в сторону де Пуаре и воскликнул:

– Боже мой! Какие гости! Милости прошу, милорд, к столу. Лучшие вина, салаты, фрукты и вкусная отбивная из телятины к вашим услугам.

– Здравствуй, Рустам. Накормишь уставших путников? – поприветствовал хозяина де Пуаре, усаживаясь за стол у очага, и, обратившись к Даге, добавил:

– С детства люблю треск горящих поленьев, отчий дом напоминает.

Миловидная служанка в кружевном белом передничке проворно подала блюда и налила вино в бокалы. Наблюдая за ней, Дага кивнул Лекарю и усмехнулся:

– Бесконечно могу смотреть на огонь, воду и красивых женщин,

Шевалье, перехватив взгляд Даги, с иронией в голосе сказал:

– В Париже любовь и ненависть вызывают такой взрыв страстей, что чертям в аду становится жарко, а объятия красавиц зачастую приводят на эшафот или убивают ядом.

– По–моему, ты ошибаешься, – возразил Дага, отпивая глоток терпкого вина, – Женщины созданы для любви. Есть, конечно, и пиратки, но даже они мечтают о душевном тепле и мужской ласке.