– Я не уверен, что это хорошая мысль, капитан. Схватить всегда успеем. Пусть следит, скрывать-то нам нечего, – возразил Лекарь, – Он же не знает о наших подозрениях. Вернемся в Гавр, там и прижмем хвост ищейке. В трюме ему место всегда найдется.

Их разговор был прерван появлением де Пуаре. По его быстрой походке и раскрасневшемуся лицу Дага догадался, что произошло нечто важное.

– Поздравляю, за нами шпионят. Ума не приложу, кому насолили? – сказал шевалье, отдышавшись.

– Солить-то мы не солили, а вот пищу для размышлений, по-видимому, дали не только инквизиции, но и разбойникам. Судите сами: пришел богатый корабль из Нового Света, где папские ищейки разыскивают дерзких пиратов, нападающих на испанские корабли. Понятно, что инквизиция будет выяснять, кто мы? Да и разбойнички не прочь поживиться золотом. В Гавре же знают, сколько денег спустили мои матросы в тавернах, – задумчиво промолвил Дага, – Вернемся в Гавр и выясним, кто за нами охотится. Если других соображений не имеется, предлагаю ехать дальше. Париж ждёт своих героев!

– Пожалуй, ты прав, – согласился де Пуаре, – Поживём, увидим.

Тем временем Жульен Гране, пришпоривая лошадь, торопился догнать карету, которую потерял из виду, когда она въехала в лес. Проскакав около двух лье, он остановился и прислушался. Стрекот насекомых, шелест листьев, щебет птиц и тяжёлое дыхание коня, казалось, заполнили лесную чащу.

– Куда пропала карета? – тоскливо подумал Гране и выругал себя за нерасторопность. Внезапно, как пистолетный выстрел, хрустнул сучок. Гране вздрогнул и испуганно закрутил головой, смахивая дрожащей рукой капельки пота со лба. Шестеро оборванцев, словно призраки, выросли на дороге, отрезая путь к бегству.

– Сам слезешь или помочь? – хриплым голосом спросил бородатый крепыш, хватая узду.

– Адам, чего ты спрашиваешь? Тащи дичь с коня и дело с концом, – обозлился черноусый парень в длинной рваной куртке.

– Какой же ты, Карл, нетерпеливый! А поговорить? – ехидно ухмыльнулся Адам.

Страх парализовал Гране. Он издавал нечленораздельные звуки и беспомощно озирался по сторонам, проклиная в душе монаха Гизера.

– Ты оглох или язык проглотил? Думаешь, в сказку попал? За проезд надо платить, – осклабился щербатыми зубами Адам и дернул узду. Конь резко встряхнул головой и попятился. Гране, не удержавшись в седле, упал на землю. К нему тут же подскочили разбойники и ловко раздели, оставив бедолагу в нижнем белье и босиком.

– Бог велел делиться с ближними, не правда ли? – рассмеялся Карл, извлекая из нательного пояса Гране кошель с золотыми дублонами, – Коня забираем, а ты сиди тихо и не нарушай лесную тишину. Она мне ухо ласкает.

Обобрав до нитки Гране, повеселевшие разбойники исчезли в лесу, а их жертва бессильно опустилась на землю и, обхватив голову руками, громко запричитала:

– Господи! И за что же несчастья сыплются на мою голову? Чем я тебя прогневил? Торговал бы спокойно в лавке. Черт дернул связаться с иезуитами! Гране так был поглощен своим несчастьем и причитаниями, что не заметил, как в двух шагах остановилась карета, как из нее вышли Дага и де Пуаре, как они ухмылялись, слушая его вопли. Внезапно ухнул филин, Гране встрепенулся и испуганно посмотрел по сторонам. Увидев карету, быстро вскочил на ноги и, не сводя глаз с Даги, попятился к кустарнику.

– Ты посмотри, от страха совсем голову потерял, – засмеялся де Пуаре, показывая пальцем на Гране, – Ты куда собрался, мил человек? И почему в одних портках? Кто ты и что здесь делаешь? Грибы собираешь? Так вроде рановато.

– Какие грибы? Смеяться изволите? – взвизгнул Гране, – Я работаю приказчиком в бакалейной лавке «Меркурий» в Гавре. Ехал по делам в Париж. Напали разбойники, ограбили и бросили умирать.