– Barrett M821 – с одного взгляда определил Гюнтер. – Далеко не самая новая винтовка, применялась еще во время войны в Заливе.

Он прошел мимо группы инструкторов и вошёл в здание, стоящее позади них. Провожающие вели его мимо охраны, сидящей на входе в здание, в подвал. Спустившись на два этажа вниз, Гюнтер увидел длинный коридор, когда-то покрашенный светло-зелёной масляной краской, облупившейся от времени. Пахло сыростью и ещё чем-то гниющим. За одной из дверей он нашёл Мартина и ещё троих американцев, которых Гюнтер раньше не встречал.

В комнате стояли мониторы, на которых было видно несколько зон тренировки.

Камеры показывали стрельбище, полосу препятствий и отдельно – тёмный подвал, заставленный ящиками, имитирующий лабораторию. Хорошо было видно не только общий план, но даже выражения лиц курсантов, выполняющих упражнения. Умом эти лица не блистали.

Мартин наблюдал за курсантами и делал пометки у себя в блокноте. Когда Гюнтер вошел, Мартин встал, пожал руку Гюнтеру и представил ему людей, находящихся в комнате:

– Добрый день. Знакомься, это офицеры разведки США, их позывные «Орел», «Сокол», «Воробей». Господа, это мой помощник, его позывной «Меркурий». Мой позывной на время операции «Марс».

Господа, хочу ввести всех в курс дела. Нами отобраны четыре группы захвата по пятнадцать человек и группа прикрытия двадцать человек. Возглавлять эти группы будете вы, господа. Задача каждой группы состоит в захвате лаборатории русских и вывозу всего оборудования и людей. В случае невозможности выполнения задачи, вы должны уничтожить лабораторию и весь персонал. Разведка предполагает, что две лаборатории из четырёх расположены под землёй и проникнуть туда можно только через основной вход или вентиляцию. Охраняют лаборатории сотрудники одного частного охранного агентства. Мы знаем их поимённо и сможем заставить их открыть нам двери. Эти лаборатории находятся на территории военных заводов, куда невозможно попасть посторонним, что способствует расслабленности охраны лабораторий. Судя по активности персонала и поведению охраны, никаких дополнительных мер безопасности не введено. Мы располагаем старыми чертежами объектов, построенных в сороковых-пятидесятых годах прошлого века. Считаю, что с тех пор на этих подземных объектах ничего не изменилось. Вентиляционные шахты расположены немного в стороне – метрах в пятидесяти от входа. Эти шахты достаточно просторны, чтобы через них могла проникнуть группа захвата, на случай, если не получится пройти через основной вход.

Две другие лаборатории находятся в наземных зданиях – одно в здании уфологического центра в Химках, другое в Красногорске, замаскировано под частную клинику. Три из четырёх лабораторий, возможно, ложные.

Мы хотим запустить газ в наземные лаборатории и вентиляционные шахты подземных. Русские вынуждены будут покинуть лаборатории. Мы будем ждать их на улице в форме ФСБ. Сотрудников лабораторий сажаем в автобусы, якобы для эвакуации. В дороге усыпляем их и отвозим в отстойник. Группа захвата проникает в лабораторию и скачивает всю информацию из их компьютеров, а также вывозит оборудование, – закончил Мартин.

Гюнтер слушал Мартина и для него всё яснее становилось, что план захвата лабораторий совсем не продуман, и в случае любого сбоя приведёт к уничтожению персонала лабораторий и, возможно, к применению бактериологического оружия в черте Москвы. А также к гибели большинства участников операции. По всей видимости Мартину было плевать на эти обстоятельства, а также на судьбу всех её участников. И Мартин ничего не сказал про применение бактериологического оружия и радиоактивных материалов. Значит возвращать Гюнтера в США для продолжения работы он не планирует. Почему? Уж не планирует ли он «израсходовать» Гюнтера?