Удивление в глазах моей леди было чистым и неподдельным. Ее бросило в жар от волнения, а соблазнительные губы распахнулись в немом изумлении. И все же она смогла взять себя а руки.

— Вы герой войны и защитник королевства, кто посмеет заикнуться о вашей крови, когда благодаря ей вся страна имеет счастье просыпаться по утрам под пение петухов, а не под звон мечей и взрывы магических печатей?

Она будто свалилась с луны. Нет, правда. Раз за разом ставила меня в тупик. Может так оно и было — я долгие годы кровью и потом защищал границы королевства, вёл за собой рыцарей вместо отца.

Но никто и никогда не смел даже заикнуться о моих заслугах, я получал лишь придирки — слишком долгой оказалось ожидание победы, слишком большой цена. Меня проклинали семьи рыцарей, что сложили в боях свои головы, презирали сородичи, коим неведома жизнь без крыла.

С каждым годом пробуждать в себе зверя становилось труднее, с каждым разом он засыпал все быстрей. Моя магия утекала сквозь пальцы и все, что мне оставалось, это биться в рядах людей. Так о чем, черт возьми, говорила мне моя леди?!

Поднялся так резко, что на прекрасном лице мелькнула тень страха. Отошёл, чтобы ненароком не обрушить на неё свой гнев. Не было ее вины ни в моем происхождении, ни в жестокости общества, ни в судьбе, что неустанно ломала, смеясь мне в лицо. Но слова моей леди разбередили мысли, что я так умело скрывал даже от себя самого.

— Аслахан?

Тихий взволнованный голос оказался совсем близко, а затем небольшая ладонь осторожно тронула мое плечо. Я развернулся, вновь утопая в тепле ее глаз, и злость отступила, словно и не горела секундой назад в груди.

— Если вы не желаете, я… — начала было спешно говорить Ивелин, но я перебил ее лепет.

— Вы и без того разделите со мной мое бремя, стоит ли все усложнять?

Я привык. К взглядам, ядовитым словам, что были приправлены медом, к пренебрежению и даже открытым угрозам. Сколько раз моя жизнь весела на волоске уже и не счесть. Но моя леди была другой, я знал это лучше многих.

Она была нежным цветком, что вырос в заботе, в любви и тепле родных рук. Купаясь в лучах всеобщего обожания, как первая красавица королевства, как будущая кронпринцесса страны она не ведала, что ее ждет рядом со мной.

— Поверьте, мне не интересно мнение общества, — вкрадчиво говорила она, глядя мне прямо в глаза. — Кто посмеет заговорить о вашей крови при мне, облаченной в тон вашей чешуе?

— Ее Величество, например.

Говорила так, будто видела моего зверя. Она могла лишь гадать по слухам, что тянулись за мной всю мою жизнь. И даже так не ошибалась — дракон во мне взял большее от предков со стороны. Вся чешуя словно красная медь и лишь пара золотых гребней венчали морду, тянулись по хребту и до самого хвоста. Лишь однажды увидев мачеха бесновалась в неистовстве неделя за неделей, требуя отца лишить меня права записи в семейном реестре королевской семьи. Эти гребни, наверняка, не дают ей уснуть по сей день. Они венчали голову моего зверя золотой короной, которую не снять не отрубив головы. Да и тогда, все останется как прежде, пока плоть не сгниет в земле, оставив миру лишь мои кости.

— Если в вас течет грязная кровь от смешения двух разных видов драконов, то это справедливо и для принца Маркуса. Брак не делает кровь чище, и вы не в ответе за то, как появились на свет. Все мы ответственны лишь за поколения, что придут после нас.

— Надеюсь никто, кроме меня не услышит подобные речи, леди. Мой отец отвечает на обвинения в сторону королевской семьи лишением головы.

— Дело не в вашем отце и не во мне. Дело в вас. Вы принц этой страны и этого не изменить ни титулами, ни ссылкой на край королевства. Я не желаю для вас большего, чем то, что принадлежит вам по праву, но и забрать обещанное у вас не позволю. Я ваша жена, мы связаны клятвой. Я не могу и не желаю причинять вам вреда. Лишь прошу довериться мне в управлении обществом, которое должно осознать с чем столкнется, пока не сломало о нас свои зубы.