— Учениц не беру, — прошамкал он. — Зато не против хорошенькой служанки.

Вот так, двумя предложениями он разбил во мне надежду стать причастной к созданию чудес. Настоящих чудес. Способных менять ход битвы или...

— У тебя нет денег на лечение, — прервал мои мысли мужчина, снова взглянув на мое невеселое лицо.

Он теперь говорил громче обычного и старательно выговаривал слова. Старался для меня, наверно. Помолчав немного, добавил:

— Сколько стоит помощь хорошего целителя?

— Вы останетесь в нашем городе всего на несколько недель. Боюсь, за это время заработать такую сумму невозможно.

— Назови цену!

— Десять золотых. По крайней мере, так говорят.

— Всего десять золотых подарят тебе хороший слух? — удивился он.

— Нет, — улыбнулась я, только сейчас сообразив, к чему шел раговор. — Они подарят вам ясность ума и помогут тверже держаться на ногах.

— Сколько тебе лет, Таира? — он окинул меня суровым взглядом из-под нахмуренных бровей.

— Восемнадцать.

— Кто научил тебя перечить старшим?

— Меня воспитывали отец и матушка. К слову сказать, они научили меня многим полезным вещам. К примеру, благодарить за спасенную жизнь.

Вместо того, чтобы принять шпильку на свой счет, он уточнил:

— Как часто тебе спасали жизнь?

— Не знаю, — вздохнула я. — Не помню.

— Значит, считать было нечего! — прищелкнул он языком. — Невозможно забыть преддверие смерти.

Я собиралась возразить, что он-то свое преддверие позабыл, но вместо этого ойкнула, споткнувшись об выросший из земли камень, и потеряла равновесие. Незнакомец, сидя на лошади, качнулся в мою сторону, поймал за ладонь и удержал в вертикальном положении.

Под впечатлением от скорости его реакции я не сразу отобрала руку. Меня успело пронзить странное чувство, будто мы давно знакомы, и прикосновение это сродни дыханию или глотку воды. Странно...

Скопилось слишком много неотвеченных, а потому пугающих меня вопросов. Общение с этим мужчиной становилось все сложнее, обрастая новыми проблемами, как снежный ком, летящий с горы.

Усталость вдруг накатила с новой силой, и я неистово захотела оказаться дома в кровати, где меня ждала мягкая подушка, начиненная гусиным пухом, обернутая приятной льняной наволочкой. Казалось, от желанной подушки меня отделяли лишь готовка курицы и ужин. Как же я ошибалась!

Стоило нашей троице пересечь поляну и оказаться рядом с домом, я увидела пару лошадей, привязанных к раскидистому дубу. Услышала из кухонного окна характерное звяканье самого красивого чайного сервиза, белого в синюю крапинку. Вскоре до моих нозрей долетел и запах мясного пирога. Наверно, матушка разливала чай. Сейчас отнесет чашки в гостиную и предложит дорогим гостям.

Я вздохнула. Неужели мэр снова прислал сватов?

Грудь, будто сдавило тугим обручем.

Почему нельзя их прогнать, сказав твердое и категоричное "нет"? Что там говорила матушка? Что меня понимает? Что не нужен молодой девчонке старик в мужья?

Я ускорила шаг, на ходу меняя план.

Сватам мое присутствие было ни к чему. Все переговоры они вели с матушкой. Это давало мне возможность проникнуть на кухню, не привлекая к себе внимания, взять большой кусок пирога, завернуть в салфетку и отнести воину.

Объясню ему ситуацию с курами и матушкой. Попрошу переждать в амбаре. А, когда гости разойдутся, поговорю еще раз с матушкой и попрошу ее разрешить нашему гостю ночевать до утра. Куда его выгонять на ночь глядя?

— Подождите минутку, — обратилась я к воину, почему-то закрывшему глаза. — Сейчас вернусь.

После его короткого кивка я побежала на кухню, тихонечко, прикрыла за собой голубую дверь и обомлела от удивления.