Я подождал пару секунд, улыбаясь до ушей: мне была ужасно смешная эта отповедь, больше напоминающая поток комплиментов, - а потом вопросительно поднял брови. Девушка очнулась и продолжила уже совсем другим, каким-то растерянным тоном:
- Значит... значит, любая девушка готова вот так, толком не зная, что вы за человек, прыгнуть к вам в объятия?
Ну, вообще-то, да, но...
- Могу тебе поклясться, ночью именно так и было! - ответил я с усмешкой. - Не знаю, что ты там себе навоображала, но у меня нет ни малейшего намерения закрутить с тобой дорожный роман, мисс Несчастный случай. Я просто обнял тебя ночью, чтобы согреть - да так и уснул. У тебя какие-то претензии? Можешь переехать спать на пол, отпускаю!
Я, вроде, горячился, но девушка очень странно реагировала на мою речь: пристально разглядывала моё лицо и как будто думала о своём. И от этого градус моего возмущения неуклонно падал.
- Что? - нахмурился я в конце концов, сложив руки на груди. - Почему ты меня так рассматриваешь? Скоро дырку протрёшь!
Я подспудно ждал, что она смутится, расстроится, обрадуется, разозлится - сделает хоть что-нибудь стандартно человеческое и женское, но куда там! Девчонка по-прежнему продолжала играть в неизвестную мне игру, и это... обескураживало, приводило в недоумение и растерянность.
- Андрей... - пробормотала Яна слегка взволнованно, но это волнение было вызвано отнюдь не тем, что я поймал её на залипании на моём лице, неет! - С-скажите, как ваша фамилия?
Я насторожился:
- Зачем тебе?
- Это очень важно!
Многолетняя привычка скрывать личную информацию сработала, как часы:
- Скажу, если ты скажешь свою!
- Мягкова.
- Васильев, - ляпнул я первое, что пришло в голову. Проверить она никак не сможет.
- Вы по бизнесу едете в Старый Оскол?
- Яна, что за допрос?
- Извините. Просто... это неважно. Я прошу прощения, что обругала вас за объятия, не разобравшись.
Я невольно рассмеялся:
- "Обругала"! Кроха, ты, похоже, довольно слабо себе представляешь значение этого слова...
- Не называйте меня так, пожалуйста. И вообще, ругаюсь как могу. У всех разные возможности. Ещё раз, простите. Добрых снов...
Она откинула одеяло и спустила ноги с кровати.
- А ты? Не собираешься больше спать?
- Нет, уже рассвет, мне надо... неважно. У меня дела. А вы спите, я мешать не буду...
Она встала и тут же, противореча собственным обещаниям, издала ликующий писк:
- О боже! Андрей, вы представляете? Она не болит! Совсем! Ни чуточки...
- Чудеса, - пробормотал я, свешиваясь с кровати и пытаясь в полутьме разглядеть крошечные женские стопы. Даже слабого сумеречного света хватило, чтобы увидеть: отёк спал, под тонкой кожей заметно играли голеностопные сухожилия.
Ножки у мелкой занозы, надо отдать им должное, были зачётные. Тонкие, как у балерины, ровные, изящные. Пушкин бы залюбовался**, но не я. Ещё не хватало восхищаться девицей, которая имеет наглость оставаться равнодушной ко всем моим неоспоримым достоинствам!
- Поздравляю! - бросил я равнодушно и, ещё чуть сильнее натянув одеяло, демонстративно отвернулся, будто бы собираясь спать.
- Спасибо! - прошептала девчонка и, еле слышно скрипнув половицей, выскользнула из комнаты.
Спать хотелось зверски. Я ни разу не жаворонок, а вчера ещё день выдался такой утомительный... но слишком уж много тайн у этой девчонки. И всё-то неважно... явно она говорит так именно про ключевые вопросы.
Решив проследить за загадочной спутницей (всё равно она сон уже прогнала!), я сполз с кровати, завернулся в одеяло и потихоньку прокрался в коридор. Идти было недалеко - буквально через пару шагов послышался тихий торопливый шёпот малявки, лепечущий что-то неразборчивое. С кем она может разговаривать в такой час? Да и телефона же у неё нет... Я подобрался ещё поближе и одним глазом заглянул в комнату. Чудеса! Девушка стояла в углу на коленях, подтянув руки к груди, и бормотала... заклинания? По спине пронеслись колючие ледяные мурашки. Чёрт побери, она что, ещё и ведьма? Впрочем, этого стоило ожидать... Уж больно странна.