К моменту, когда я попала на аккредитацию, это был уже ноябрь, я уже заранее была определена на отделение, где была вакансия. Хотя я была в статусе санитаркой, все знали, что я скоро буду работать медсестрой, и принимала меня на отделение уже работающая там медсестра Алена. С первого знакомства с Алëной я прониклась к ней симпатией, прежде всего потому, что на столе у неё лежало фото котенка. Оказалось, что она не смогла его спасти, и сильно об этом переживала, то есть старалась пережить. Мы разговорились на тему кошек, дома, семьи, детей, и много чем поделились друг с другом. Алена упомянула, что ей не нравится её фамилия, что словно она несчастливая или негармоничная. Я тут же поделилась с ней телефоном нумеролога, которая может просчитать имя, и подсказать, надо ли менять и на какое именно. В итоге, через несколько месяцев она поменяла фамилию. Но в тот момент, мы просто делились разного рода приключениями, у кого что по жизни вышло. В какой-то момент я рассказала ей про то, что у меня на родах умер ребенок, мой сын Николай. В этот момент, она расширила глаза, и заговорила вдруг шепотом:

– Ты про это не рассказывай Полине Васильевне, у неё такая же история, но она про это совсем говорить не может. У неё это случилось два года назад. Ты её не расстраивай.

Это замечание выглядело как сочувствие к Полине Васильевне, но я физически ощутила его как красный флажок: не подходи близко к Полине Васильевне. Нужно было это себе отметить, но я отмахнулась от этого странного ощущения турникета, перед которым меня почему-то хотят остановить. Я уговорила себя, что это просто у Алены такая грубоватая забота о заведующей отделением. Но это был очень важный момент, потому что уже тогда началось программирование моего поведение – сюда ходи, сюда не ходи.

Спустя пару дней, Алена мне позвонила после работы, и спросила что-то, по работе, какую-то нужно было поставить печать или подпись на какой-то документ, а в мои обязанности входило относить документы на подпись начальству. Но я уже дошла до метро и возвращаться было далеко, я сказала:

– Давай завтра с утра я это сделаю, сегодня уже в любом случае поздно?

– Да, главное, вспомни с утра! А еще я хотела тебя предупредить…

И дальше я услышала монолог минут примерно на двадцать, не меньше, потому что у меня затекла рука, которая держала телефон. Алена дала мне очень подробную инструкцию на тему того, как мне нужно игнорировать одного из врачей, по причине того, что этот врач заведомо плохо относится к Полине Васильевне, поэтому моя задача: не выполнять никаких просьб и заданий этого врача.

Это выглядело как минимум странно, но у меня было желание завершить разговор, и я согласилась со всеми доводами, пообещала быть бдительной. Я поняла, что на отделении идет какая-то идеологическая война, но суть её была не ясна. Зато было ясно, что любое взаимодействие с опальным врачом может иметь какие-то негативные последствия. Это был уже более яркий красный флажок, но я опять убедила себя в том, что Алена просто делится со мной важными акцентами.

Дружба Алены с Полиной Васильевной выглядела очень настоящей. После каждого приёма Полина Васильевна подробно жаловалась на тупость и занудство пациентов, которые реально тупили, не больше, чем каждый из нас с вами в момент болезни. Алена поддерживала и давала максимум эмпатии, искренней или нет, но заведующая розовела на глазах, и постепенно разговор переходил на другие сферы жизни.

Но меня заинтересовало, почему за несколько лет работы на отделении, Алена так и не заняла должность старшей сестры. Оказалось, что заведующая не уверена в компетенции Алены в отношении оформления документов. Выяснила я это шквалом прямых вопросов. Совершенно не сопоставляя своё положение в должности санитарки и статус заведующей отделения, я стала ей задавать весьма провокационные вопросы, на которые она очень ясно отвечала, и в результате я поняла суть ситуации. Но то, как активно я этим интересовалась, не осталось без внимания. Вероятно, Полина Васильевна сделала вывод, что я сама намереваюсь занять место старшей медсестры, после аккредитации. На самом деле, любой подумал бы так. Но в реальности, я просто пыталась понять – почему Алену не ставят на эту должность.