«Я люблю тебя»

Были только эти слова – и ничего вокруг. А еще – его глаза, вглядывающиеся в нее так, что закипало сердце. И дыхание.

Сбивалось.

Уже совсем.

Крошились стекла, об остроту которых она резалась последние сутки. Крошились в пыль, золу, пепел и рассеивались. Оставляли после себя пространство и воздух. Свет, что заливался солнцем из окна, постепенно наполнял и Ванессу. И дышать наконец-то стало легче. Будто легкие в момент увеличились в своем объеме.

Ванесса отстранилась от Арса, но только чтобы они снова оказались совсем близко друг к другу, так, что их лица разделяло не больше десяти сантиметров.

– Прости, – это все, что Ванесса смогла сказать. Прошептать. Едва-едва.

Арс, наверное, и не услышал вовсе. Скорее, поймал губами эти слова.

– Перестань, – шепнул в ответ, качнув головой. – Все хорошо.

– Я ошиблась, – она прикрыла глаза, чувствуя жалящую волну стыда. От того, как много сомневалась в нем из-за собственной глупости и… чего-то еще. Чего-то, что он мог ей даже не прощать.

Но, кажется, простил.

– И это нормально, ведь мы люди. А люди ошибаются, учатся на этих ошибках и идут дальше.

И хотелось плакать от захлестнувшего счастья, огромного, приятно давящего на грудную клетку.

– Это Мир тебе сказал позавчера вечером? Это тебя мучило последние сутки? Заставил тебя поверить, что ты для меня – лишь ее замена?

Ванесса закусила губу и открыла глаза, снова чувствуя страх. Но он быстро сменился облегчением, когда она не увидела во взгляде Арса ни разочарования, ни злости.

– Да. Но я… – быстрый выдох. Облизнула губы. Арс терпеливо ждал, что она скажет дальше. – Я не понимаю, как вообще могла сомневаться в тебе. Прости меня, Арс. Но мне было так больно. А в страшные вести зачастую верится слишком легко. Почему-то.

– Не вини себя. Я не злюсь. И не разочарован.

– Но почему Мир…

– Он любил Лею, – произнес Арс, находя руки Ванессы и сжимая их в своих ладонях. – А она любила меня. Всегда. Мы с ним никогда не соревновались за нее. Если бы она захотела быть с ним, я бы не стоял на пути. Смысл? И он прекрасно это понимал. Возможно, ему просто хотелось отыграться. Или… я не знаю. – Арс невесело усмехнулся. Чуть отстранился, разглядывая лицо Ванессы с такой нежностью, от которой щемило в груди. Родным ласковым движением завел прядь волос за ухо. Ванесса так скучала по этому жесту. – Я в принципе его никогда не понимал.

Ванесса неосознанно склонила голову вбок, прижимаясь щекой к его руке. В груди медленно успокаивалось все существо, истерзанное, вымученное, выжатое за последние сутки.

– Что случилось? – спросила Ванесса на выдохе.

Может, если бы Арс рассказал ей всю историю целиком, от и до, ему бы самому стало легче? Так, как было ей сейчас, когда последняя тяжелая глыба сорвалась с плеч и ухнула вниз.

Арс стиснул челюсти. Ванесса почувствовала, как напряглись его плечи, как стали твердыми пальцы у ее лица. Взгляд наполнился темнотой. Не полностью, до краев, но достаточно, чтобы заметить ее.

– Да ничего особенного в целом. Радмир просто вел себя как мудак. Манипулировал Леей, пытался привязать к себе. Навязывал чувство вины, когда она не проводила с ним время или отказывалась от компании, выбирала меня. Постоянно сближался с ней и отдалялся, ссылаясь на идиотскую занятость, дело доходило до многодневного игнора, и это съедало ей все нервы, она постоянно винила себя. Он обесценивал ее эмоции и чувства. Больше всего я ненавидел у него фразу «Ты слишком эмоционально реагируешь». И еще одна, прям коронная: «Мне жаль и обидно, что ты считаешь, будто я специально делаю тебе больно», – Арс хохотнул. Невесело. Зло. – Такая неприкрытая, прозрачная манипуляция, но если ты не умеешь ее распознавать или тебе говорит это близкий человек, знаешь, как легко на нее можно повестись?