Ариадна чуть не подавилась конфетой и только вопросительно промычала.

– Цероклещ. – Биотехник похлопал ладонью себе по горлу. – Они вживили ей эту дрянь в горло, представляешь? Вместо голосовых связок, чтоб она и пикнуть не могла, не говоря уже о том, чтобы, не дай Боже, сплотить вокруг себя очередных бунтарей. Мы извлекли эту пакость, но свой голос она потеряла навеки. А при таких травмах я вообще не гарантирую того, что она повторно придёт в сознание. Поэтому на все пожелания Полночи немедленно приступить к кибернетизации я отвечаю «нет».

Ариадна лишь неопределённо мотнула головой. Её внимание привлек квартет «экзотов16», протопавших в сопровождении трёх биотехников на осмотр в соседний с этим бокс. Она сама начинала как носитель экзоскелета: вживленные порты для стыковки с мускульными усилителями, препараты, повышающие скорость реакций и нейрокинетики мышц… Электронные галлюцинации, отказ пищеварительного тракта, зависимость от этих самых препаратов, пораженные глазные нервы; дискоординация в одной из боевых операций, когда она и лишилась обеих ног ниже колен. Вытащили, подлатали кое-как за счёт государства, готовились списать и назначить ветеранскую мизерную пенсию.

И вдруг ей предложили пройти кибернетизацию по какой-то неведомой исследовательской программе «Чатурвимшати». С полным восстановлением по службе и всем к этому причитающимся. Правда, перевестись на гражданку ей не светит и куда её после этого направят, и Святой Полиграф не скажет… Требовалось её личное сознательное согласие. Ариадна, с казенными барахлящими глазными имплантами, цедящая пищевой концентрат через трубку, идущую прямо в желудок, лязгающая по полу бесчувственными протезами; она согласилась, не раздумывая.

Ей провели частичную восстановительную кибернетизацию конечностей и пораженных органов. Привесили дополнительные «хваталки» и отправили к чёрту на куличики, на малоизвестную планетку на окраине Галактике. С теми же полномочиями военного медика, что и в прежней жизни. Только вот редко кого из людей ей доводилось латать: служба в «Крепости» была скучной до одури, а контингент – почти всё такие же многорукие киборги, андроиды да чуток людей. Осваиваться с новыми возможностями организма пришлось тут же, под присмотром Саммерса Тами и его отдела биотехников, и временами Ариадна ощущала себя скорее подопытной мышью, чем приписанным по штату медиком. Сожалела ли о былом?..

Ариадна в который раз задалась этим вопросом, вздохнула, тронула кончик своего носа пока еще живым пальцем. Были трудности, когда мозг и процессор пытались войти в рассинхрон, и новые руки вели себя как попало. На первых порах возникало ощущение раздвоенности, пока она научилась спокойно принимать информацию по внутренней сети, а то и вовсе отдавать аналитику процессору. Пришлось привыкать к обязательному диагностированию каждую неделю и научиться разбираться в киберорганизмах новых коллег. Дозировать силу кибер-рук и примириться с тем, что среди всех чатуров и эсков она оставалась слабейшей.

Однажды Саммерс, выслушав поток её обид и жалоб, усадил её вот в это самое кресло и объяснил, что она при желании может затребовать полную кибернетизацию. Стать с ног до головы закованной в металл и расстаться почти со всеми недостатками человеческого тела. И Тами сказал, мягко взяв её руками за плечи: «Но ты – такая, какая ты есть сейчас, ты нужна, чтобы остальные помнили: они тоже люди. Им нужно о ком-то заботиться… Хотя в нашей обстановочке это выражается в том, что вы ругаетесь, на чём свет стоит, и ты ловко прячешься за спиной у Геракла или Гефеста в поисках защиты. Или в том, что кто-то из эсков носит тебя на руках, когда надо пробежаться на десяток километров».