Звёзды умчались за спину, а значит, направление выбрано верно. Саргатос шёл не спеша, ударяя посохом в такт шагам. Дыхание восстановилось. Успокоился и взволнованный разум. Настало время поработать. За годы странствий Саргатос попадал в разные передряги, но никогда не оказывался так далеко от Оси и родного орба. Непонятно, как поведёт себя прохладная мана, благо её вокруг было с избытком, хватит на любые эксперименты. Хватило бы времени.

Размашистым жестом маг начертил на земле идеально ровную окружность. Острым наконечником посоха вывел в разных местах глифы-маркеры, обозначающие ключевые точки мироздания. Отдельными символами в стороне от схемы маг обозначил два объекта, координаты которых желал узнать. Один символ означал самого Саргатоса, второй – ближайший заселённый орб. В центр окружности маг вонзил сам посох, обозначив тем самым Ось мироздания.

Правильные слова всколыхнули неподатливые волны магических сил. Можно было обойтись и мысленным заклинанием, но слишком уж густа мана фиолетового спектра, тут нужны физические вибрации. Два глифа, обозначавшие неизвестные объекты, вспыхнули золотым светом и переместились внутрь окружности, где и заняли свои места. Когда действие заклинания окончилось, а свечение угасло, маг увидел собственное положение относительно Оси, а также расположение ближайшего населённого мира.

Гипершторм отбросил мага действительно далеко от прежнего маршрута. Забираться в такую тьму по собственной воле не было бы смысла. Существ междумирья здесь мало, а те, что есть – сплошь опасные твари, привыкшие жить в холоде и мраке. Миры, находящиеся в фиолетовых областях, очень далеки от состояния сформированных. Многие даже ещё не заселены. А там, где есть разумная жизнь, не существует знаний об истинной магии. И не будет существовать ещё очень-очень долго, буквально до той поры, пока свет и тепло Творца, излучаемые Осью, не разогреют ману вокруг хотя бы до голубого цвета. В таких случаях обычно эфирная оболочка мира размягчается, давая силе Творца возможность проникнуть внутрь орба. И лишь после этого у существ внутри мира появляется доступ к простейшему волшебству.

Положение мага усугубляла встреча с маназмеями и суматошный побег в глубины тёмных областей. Хотя стоило, конечно, дать себе хотя бы пару секунд, чтобы оценить направление, пусть даже и просто по цвету магического океана.

От разочарования самим собой Саргатос поморщился. В сердцах стёр рисунок носком сапога. Ему потребовалось заметное внутреннее усилие, чтобы признать – в момент встречи со стаей змеев он струсил. Да что там! Он запаниковал и не сразу сообразил, что делать – просто остолбенел.

За это и было стыдно. Особенно стыдно для чародея из Альянса Странников8, не раз бывавшего на грани гибели, знавшего наизусть тысячи заклинаний и устройство любого артефакта. Но не стыдно для того, кто никогда прежде не встречался со стаей дрейфующих маназмеев…

Гипершторм налетел, будто вырвался из засады: только что на тропе была тишина, и вдруг порыв ветра сразу со всех сторон. Взрыв. Удар в спину, и вот ты видишь собственные ноги на фоне алых росчерков. И нет больше тропы, она уже где-то невообразимо далеко.

Отблеск Оси меркнет, а тебя всё кружит и кружит. И ты чувствуешь, как пронзаешь расстояние быстрее, чем свет. В душных объятьях тебя сжимает жар разогретых скоростью потоков маны. Жар, от которого некуда деться.

Всё заканчивается неожиданно. С гулким хлопком гаснет свет, шторм выплёвывает тебя из своего красного нутра и уносится прочь, и вот он лишь угасающий огонёк на границе виднокрая.