Разумная жизнь здесь тоже была. В огромных городах-ульях жили люди, внешне похожие на Саргатоса. Жили мало, и всё их бытие по большей части было занято трудом. Разнообразие видов деятельности удивило даже видавшего многое Странника. Но чем бы ни занимались существа внутри орба, все их дела были направлены на развитие законов мира, хотя сами они, находясь под властью выверенных иллюзий, считали, что трудятся для себя.

Местные люди знали о богах и о Творце Изначальном, но знание их было примитивным, не отражавшим и сотой доли истины. Технократический тип внутреннего развития обществ находился на этапе перехода в виртуальный тип. Магического пути не существовало. Для Саргатоса это был мёртвый мир, куда ни при каких условиях нельзя спускаться, потому что выбраться назад будет слишком трудно. Потребуются многие жизни, чтобы изучить местные законы, найти работающие магические схемы, на развитие которых потребуются ещё жизни и жизни… И только после этого кокон мира достаточно размягчится, чтобы выпустить наружу внутреннюю магию орба, которой, возможно, хватит для простейшего заклинания телепортации.

Да, изучив магические законы мира, Саргатос откроет его координаты и сможет сбежать. Многие жизни внутри мира отнимут здесь, в междумирье, всего несколько личных циклов. Но пока он будет внутри, это будут настоящие жизни, годы, столетия, которые он должен прожить там, забыв о своём доме.

Если же он попытается вырваться прямо сейчас, без магии и понимания, где искать ближайшую тропу, и даже если эту тропу он найдёт на расстоянии одного горизонта, что, конечно же, невозможно, то дорога пешком до пригодных для магии областей займёт тысячи личных циклов. К тому моменту, когда он доберётся до родного орба, его супруга состарится, а дочь повзрослеет, и обе они станут для него чужими.

– Неужели нет другого способа? – спросил Саргатос вслух. Решиться было трудно, и маг снова погрузил своё внимание под оболочку.

Внимательней разглядывая течение времени и быт смертных, Саргатос обнаружил внутри закрытого мира то, чего здесь быть не могло. Он увидел ангелов и демонов, живших и работавших среди людей, увидел бессмертных духов и иных разумных существ, изучавших внутреннее устройство орба через человеческие жизни. Все они по-разному влияли на мир. Вот только, как они попали под эту неподатливую скорлупу? Где их тела?

– Что же ты такое? – обратился Саргатос к удивительному шару, в котором варилось в общем котле всё Обетованное.

***

– Дядюшка Люцифер, зачем ты его так напугал? – спросил дракончик с золотящейся чешуёй, сидя на руках у длинноволосого мужчины, облачённого в строгий деловой костюм.

С балкона огромного летающего замка, откуда открывалась панорама на сине-зелёный закрытый мир, висящий в черноте космоса, они наблюдали за человеком. Тот лежал на клочке земли неподалёку от орба. Плечи его, долго сотрясавшиеся от плача, наконец, замерли.

Люцифер ответил:

– Мне пришлось. Можно считать это моральной подготовкой к тем условиям, в которых ему предстоит оказаться. Посмотри на него. – Хозяин замка кивнул в сторону человека, нашедшего в себе силы встать. – Только что он по-настоящему родился.

– По-моему, он выглядит несчастным.

– Это нормально. – Люцифер ласково провёл рукой по драконьей спине. – На самом деле он никогда не был счастлив. И никто из тех, кого я приглашал в свой мир, даже не знали, что такое счастье. Но как же они меняются, когда уходят…

– Ты даришь им счастье?

– Не дарю. Они получают его за свою службу.

– Но ведь мало кто приходит к тебе по собственной воле. Как-то это несправедливо, заставлять служить.