Люди взрослые, конечно, хорошо понимали, что о них лучше не вспоминать, иначе… А мы за этим лишь чувствовали что-то непонятное и поэтому опасное.

Впрочем, иногда наши опасения обретали вполне реальный вид. Так бывало, когда мы сильно расшалились или затевали какую-то каверзу – в таких случаях Анна Петровна, входя в класс, грозно восклицала: «От вас антисоветским духом пахнет!»

После таких слов все вдруг затихали, подспудно понимая грозный смысл этой фразы и ее возможные последствия.

Главным источником информации о мире было чтение. Никакого надзора за выбором книг со стороны взрослых у меня не было, читал я много, постоянно и без разбора.

Хорошо помню разные сборники сказок, истории про знаменитого пограничника Карацупу и его верного пса Ингуса, военные рассказы и очерки, публикуемые в «Правде». Из остального вспоминаются лишь названия – «Тихий Дон» Шолохова, отдельные выпуски «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, изданные до войны в виде маленьких брошюр.

Тексты эти я, конечно, прочитал, но не смог понять и запомнить, они как-то не укладывалось в моей детской голове – слишком отличался мир, в котором происходило действие этих романов, от мира, окружающего меня.

Война шла к концу. Все больше звучало по радио победных сводок, все чаще поступали сообщения об очередных салютах в честь одержанных побед, об освобождении наших и взятии немецких городов. Радовала нас и кинохроника, доносившая яркие картины приближавшейся победы.

Наконец, этот день наступил. Все жители поселка вышли на прибрежный луг небольшой речушки, притока Биры, где поселковый Совет организовал «маевку». Это был как будто отсвет нового, мирного времени. В разбитых наскоро палатках всех угощали давно забытыми самодельными тортами и конфетами, морсом, здесь я впервые попробовал мороженое.

Реально мирная жизнь в поселке началась немного раньше, с восстановления известкового завода, построенного перед войной рядом с нашим поселком. Оборудование для него (печи для обжига известняка, необходимого сырья для производства извести, и мергеля – сырья для производства цемента) было перед войной заказано на заводе в Германии, но доставить его в наш посёлок помешала война.

Занимая немецкие города в 1944 году, наши войска обнаружили этот завод, а на складе – упакованное и готовое к отправке оборудование (аккуратные немцы ничего без нужды не выбрасывают). Его привезли в наш поселок, установили, и оно начало работать.

Для работы завода требовалось много сырья, которое добывали с помощью взрывчатки в карьерах на ближайших сопках, а оттуда на вагонетках по специальной узкоколейке привозили прямо к печам и загружали через верхние отверстия.

Перед каждым взрывом выла сирена, предупреждая людей, чтобы они могли укрыться от случайных камней, летящих из карьера в поселок.

Конечно, взрывчатка (аммонал), бикфордов шнур и капсюли стали дефицитным товаром для рыбаков, которые с ее помощью «глушили» рыбу.

Были разные, в том числе трагические происшествия с этими опасными материалами.

Летом 1945 года по железной дороге мимо нас на восток шли армейские эшелоны, перевозившие солдат и технику для войны с Японией.