То, что предстало хищным взорам блюстителей нравов и порядка, удовлетворило их, но не полностью. Содом и Гоморра наличествовали, но как-то скромно и без размаха. Окна, задернутые занавесками, пропускали хлеставший наотмашь летний свет, падавший на казавшиеся теперь абсолютно неромантичными красные розы, стоявшие в бутылке из-под пива. Допитая до дна темно-зеленая бутылка Советского Шампанского стыдливо замерла на столе, потеряв таинство страстной ночи и жгучий напор воздушно-белой струи. Тарелки с легкой закуской, недоеденный торт, пара конфет.

В центре вздыбился Валентин Симароков, уже успевший натянуть брюки, но не успевший застегнуть рубашку, открывающую щедро покрытую волосами грудь ватерполиста. Своим телом он прикрывал сидящую на кровати красивую девушку с черными распущенными волосами. Она закрыла обнаженное, по всей видимости, тело казенной бело-серой простыней и недоуменно смотрела на ворвавшихся. Казалось, что она не верит собственным глазам.

Архаров торжествующе проткнул указательным пальцем наэлектризованный любовью и страстью воздух и, неотрывно глядя на бедную девицу, зловеще прошипел:

– Почему нарушаем?! Почему не исполняем распорядок и правила общежития?!

– Valya! What’s wrong? What does this man want from me? – пролепетала нарушительница порядка.

– It’s ok, Katrine, I’ll take care. This son of a bitch will get his award, – коряво, но доходчиво объяснил любитель знойных иностранок.

Комендант ошарашенно поглядел на красотку. Он ожидал любого коварства от Симарокова, но вот такое?! Нет, чтобы привести студентку МГПИ, из Первого или Второго медицинских, наконец, из института управления или культуры, мало ли женских учебных заведений в столице нашей родины. «Заморской плоти решил отведать, сукин сын!» – пронеслось в голове Архарова, не ведающего, что именно такими же бранными словами только что охарактеризовал его и виновник событий.

Противники молча глядели друг на друга. Однако коменданта не так-то просто выбить из седла. Подумаешь, иностранка!

– На каких это правах она пребывает в нашей стране? А вдруг шпионка или контрабандистка? Смотри, Симароков, не доучишься ты в своем физтехе.

– Во-первых, не в, а на. А во-вторых, она дочь посла Франции, и если вы не хотите международного скандала, то лучше оставьте нас в покое.

Но Архарову словно вожжа под зад попала. Взбешенный противодействием и потерявший над собой контроль, призвав на помощь дюжего Николая и такого же мощного Федора, решивших тоже размять свои косточки, он набросился на ватерполиста, и началась Бородинская битва. Рубашка, которую Валентин так и не успел до конца застегнуть, мгновенно затрещала по швам, в сторону, как осколки пуль, полетели маленькие черные пуговицы. Падая, Симароков ногой зацепил скатерть, и на пол посыпались тарелки; красные розы тоже рухнули вместе с бутылкой и плавали в маленькой луже. На все это с ужасом глядела дочь французского то ли посла, то ли дипломата…

Но все когда-нибудь заканчивается. Скрученный Симароков лежал на полу, руки его оказались прихвачены электропроводом, извлеченным из своих арсеналов все так же молчащим Федором. Катрин схватила вещи и, прикрывшись простыней, побежала в ванну.

Через десять минут поле боя оказалось пустым. Симароков и Катрин уехали, комендант вызвал уборщицу, и та деловито собрала веником осколки, крошки и прочий мусор.

Как в битве при Бородино не было победителей, так и в этом сражении все закончилось такой же невнятицей. Пока Архаров думал, какие кары обрушить на злодея Симарокова, деловая девушка Катрин настучала своему отцу на возмутительное поведение коменданта. Разгневанный дипломат вышел на руководство физтеха, и уже буквально через день проректор вызвал на ковер обоих местных царьков: и Павла Филипповича Буренина, и Константина Ивановича Архарова.