Борис Иванович тонко, одними губами, улыбнулся, а Владимир Викторович конфузливо посмотрел на Лилию Николаевну. Она в некотором смущении опустила глаза

И, как выяснилось впоследствии, – Лилия Николаевна оказалась изумительной любовницей, мечтой многих искушенных мужчин. Всепоглощающая страсть нахлынула на Владимира Викторовича стремительными цунами. Увы, когда мужчиной овладевает такая болезнь – все остальное по боку, разум бледнеет и отступает. Владимир Викторович окунулся в бешеные чувства, как в прорубь с головой, и окончательно ее потерял.

Три дня и три ночи, официально в командировке, а на самом деле в пансионате, затерявшемся в лесной глубинке Подмосковья, пролетели для Владимира Викторовича как один миг. Здесь в номере люкс он вместе с Лилией Николаевной провел чудесное время. По части любви эта женщина была неистощима и безрассудна. Она напоминала отнюдь не ужасную, а прекрасную Горгону-Медузу с многочисленными щупальцами, которые крепко сжимали не только его тело, но и порабощали душу. От взгляда ее зеленоватых глаз, в которых играли непонятные искорки, он трепетал и впадал в некий ступор. Страсть охватывала Владимира Викторовича по несколько раз за ночь, опустошала его до донышка, но тут, же наполняла вновь, заряжая новой силой. Трое суток напоминали сказочный сон. Любовники больше ни на что не хотели тратить драгоценное время, выходили из номера только для того, чтобы перекусить в ресторане, и быстро возвращались в номер, желая снова остаться вдвоем.

Последующие дни также были наполнены заманчивым содержанием. Таинственность на работе, когда надо было под маской безразличия и служебного интереса, скрывать истинные отношения, красноречивые взгляды при каждом удобном случае, периодические свидания в отелях или саунах, страстные объятия, порой случавшиеся в служебном кабинете, – все это делало его жизнь разноцветной, насыщенной и утонченной. Даже следы от ногтей, которые как-то после очередного свидания оставила Лилит на его спине, показались ему доказательством ее необыкновенного чувства и их удивительных отношений. Правда, жена этот знак любви не оценила, и ему потом пришлось объяснять, что царапины якобы были сделаны иголками от можжевелового веника, которым попотчевал его банщик, когда он с Борисом Ивановичем посещал парную.

В тот период угарной страсти он абсолютно не ощущал какой-либо вины перед женой и не хотел признавать, что совершает что-то неприличное, неподобающее. И это он, до этого случая верный муж, никогда не изменявший супруге. Как большинство мужчин в аналогичном положении, Владимир Викторович, конечно, тщательно скрывал от жены свое любовное похождение. Когда же надо было отсутствовать дома по причине очередного свидания, врал, не моргнув глазом, и не испытывал при этом никаких угрызений совести. Для себя же всегда находил оправдание. Его бурный и яркий роман не шел ни в какое сравнение с привычной, спокойной и размеренной семейной жизнью. Как прекрасно, что он встретил женщину, которая внесла в его будни яркие краски!