- Что там с ней? - наконец выдохнул Эйлас, переведя взгляд на помощника.

- Она намеренно отказывается есть и пить, а вечерами сильно страдает от лихорадки. Доктор лишь разводит руками, предлагая насильно кормить девушку, — Томас удрученно вздохнул, поправив свои круглые очки на переносице. И все же, надежды на восстановление здоровья уже нет. Она изолирована, но… Вам не кажется, что слишком опасно держать ее здесь?

- Предлагаешь мне лично начать кормить ее с ложечки? - раздраженно бросил Эйлас, отворачиваясь к окну, за которым время стремительно близилось к вечеру. - Передай ей, что если она и дальше будет продолжать в том же духе, то окажется на улице быстрее, чем я спущусь вниз. Сейчас у меня есть дела куда важнее больной проститутки.

- Как прикажете, хозяин…

Том хотел было откланяться, но голос Эйласа опередил помощника, вновь пригвождая к месту.

- Лучше скажи мне, какая сука могла поступить подобным образом? Как думаешь, кто из моих гостей мог подстроить все это, уведя Сэйтеру за собой?

- Я мог бы проверить каждого… - озадаченно пробормотал помощник, будто бы до конца не понимая, чего от него хочет хозяин. - Если вы желаете, конечно…

- Желаю, — резко ответил Эйлас, поднимая со стола изрядно помятый лист бумаги. - Передай нашим людям из столицы вот этот список. Пусть пройдут по каждому, установив посуточную слежку. Предупреди, чтобы лишний раз не попадались на глаза Тон Цзяну. Прикажи действовать скрытно.

- Господин Гольдман, вы обязаны это попробовать! - воскликнула Аиса, с удовольствием зачерпывая выданной торговцем ложкой густой мед. - Сколько же пчел потребовалось на такой большой чан? Я в восторге!

Мужчина лишь улыбнулся, но ближе не подошел, оставаясь чуть позади девушек. В некоторые моменты он даже испытывал тонкий укол зависти, потому что и сам порой желал испробовать подобное чувство восторга, пусть даже от одной ложки меда. Аиса казалась ему маленьким ребенком, которого вывели на прогулку, а он и Рия выступали скорее в качестве родителей, присматривающими за неугомонной малышкой. Только вот ему отчего-то хотелось видеть такую же яркую, беззаботную улыбку и на лице гостьи. Но еле заметная дуга на пухлых губах, была лишь блеклой тенью вымученного человека. А ведь он надеялся, что новые впечатления помогут гостье немного развеяться, посмотреть на этот мир чуть иначе.

Когда он увидел ее впервые, в доме утех, то был слишком ошеломлен видом несчастной. Тот детский портрет, который ему показали накануне, был полной противоположностью девушки, что довелось ему встретить в жизни. Бледная, изможденная и до смерти напуганная. Жизнерадостная девочка, в розовом платье и огромным бантом в золотистых волосах, казалось, исчезла навсегда. Господин Гольдман был прекрасно наслышан о нелегкой жизни этой девушки и стоило ему посетить тот злосчастный приют, в котором она пробыла непростительно долго, как вновь шанс на спасение оказался слишком далеко. Еще некоторое время пришлось потратить на то, чтобы отыскать новое пристанище Рии Сэйтеры.

- Рия, а вы почему не пробуете? - с интересом наблюдая за девушкой, Гольдман снисходительно улыбнулся. - Если верить нашей Аисе, то это должно быть очень вкусно.

- Тогда почему не пробуете и вы? - вопросом на вопрос ответила Рия, неуверенно поглядывая на торговца.

Сжимая в руках бумажный сверток с новой юбкой, что была подобрана по настоянию Аисы, девушка казалась слишком зажатой, будто кто-то невидимый мешал ей получать удовольствие от этой прогулки. И как Гольдман ни старался, как ни подавался на новые веселые идеи Аисы, девушка все еще казалась слишком безучастной. Шла, куда скажут, одевала то, что советуют, и пробовала то, с чего особо сильно восхищалась ее новая подруга.