XIV
Только что изложенные факты представляютъ собою простой и поэтому наглядный примѣръ того, какъ въ дѣлѣ государственнаго строительства совершенно незамѣтно вкрадываются грубыя и опасныя для дѣла ошибки. Дѣйствительно, вѣдь не любовь къ приключеніямъ, а нужда въ хлѣбѣ заставила Якутскъ послать за Становой хребетъ сначала «ходока» Пояркова, открывшаго Амурскій край, а затѣмъ Хабарова, присоединившаго этотъ край къ Россіи и намѣревавшагося сдѣлать изъ него житницу Сибири. При такихъ условіяхъ, лично и матеріально заинтересованный въ развитіи уже пріобрѣтённаго имъ края, Якутскъ просилъ Москву лишь объ одномъ – прислать ему подмогу въ 600 человѣкъ, или, по нынѣшнему военному расчёту, три роты солдатъ. Казалось бы, чего проще – исполнить эту просьбу и радоваться, глядя на то, какъ по проложеннымъ Поярковымъ и Хабаровымъ путямъ, при дѣятельномъ сотрудничествѣ якутскаго воеводы на сѣверѣ и Хабарова – на югѣ, начался бы постепенный переходъ русскихъ людей изъ холоднаго и голоднаго Ленскаго бассейна и распредѣленіе ихъ по болѣе тёплому и плодородному Амурскому. Вмѣсто этого, правительство посылаетъ на Амуръ облечённаго большими полномочіями Зиновьева, который въ самый разгаръ дѣятельности отнимаетъ Хабарова отъ дѣла и увозитъ въ Москву, откуда этотъ даровитый и полный силъ человѣкъ, пожалованный саномъ боярина, уже не поѣхалъ на работу. Замѣститель Хабарова, Степановъ, при его безстрашіи былъ бы отличнымъ начальникомъ сторожевого отряда, если бы, оставаясь въ подчиненіи у якутскаго воеводы, получилъ приказаніе не ходить къ маньчжурамъ, а лишь охранять отъ нихъ своё. Но его дѣлаютъ самостоятельнымъ и требуютъ отъ него присылки ясака. Разумѣется, эта свобода и темпераментъ сейчасъ же продиктовали Степанову болѣе широкую задачу. Вмѣсто ясака онъ начинаетъ думать о военныхъ трофеяхъ, и будь у него не 500 человѣкъ, а 5.000 – онъ навѣрное ударилъ бы челомъ Московскимъ Государямъ и Маньчжурскимъ царствомъ и даже Китайскою имперіею. Этотъ стихійный человѣкъ въ данномъ случаѣ требовалъ регулятора, безъ котораго онъ погибъ столь же геройскою, сколько и безполезною для родины смертью. Послѣ Степанова, обнажённый отъ войскъ и опустѣвшій отъ жителей, Амуръ подчинёнъ былъ нерчинскому воеводѣ Пашкову. Но по горло занятый устройствомъ только что открытаго енисейскими казаками Забайкалья и установкою связи между Нерчинскомъ и Иркутскомъ, Пашковъ, естественно, смотрѣлъ больше на западъ, чѣмъ на востокъ.
Наконецъ ожившій самъ собою Амурскій край производится въ Албазинское воеводство, и опять вмѣсто обѣщанныхъ ещё въ 1653 г. 3.000 войскъ ему спустя тридцать лѣтъ присланъ былъ нѣмецкій инструкторъ поучить казаковъ, какъ нужно сражаться съ маньчжурами. Иными словами, едва начавшій заселяться край оставленъ былъ положительно безъ всякой защиты.
XV
Когда послѣ боя у Ачанскаго городка маньчжурскій намѣстникъ донёсъ въ Пекинъ о приходѣ русскихъ на Амуръ, то совершенно не интересовавшійся до тѣхъ поръ холоднымъ и пустыннымъ сѣверомъ и не подозрѣвавшій существованія такой рѣки богдыханъ понялъ сначала, что дѣло идётъ о Сунгари и Нонни. На это находчивые пекинскіе царедворцы доложили, что его величество не ошибается въ названіи рѣкъ, но что Сунгари имѣетъ ещё одинъ притокъ, текущій сѣвернѣе Хинганскихъ горъ и называемый тунгузами также Амуромъ. Результатомъ такого доклада было приказаніе: маньчжурамъ не ходить по Сунгари сѣвернѣе Хинганской тѣснины и не пускать къ себѣ русскихъ на югъ. Послѣ же набѣговъ Степанова, боясь за свою вотчину, богдыханъ приказалъ оттѣснить опаснаго для него сосѣда возможно далѣе отъ Маньчжуріи.