– А теперь? – спросил брат-утешитель.

А теперь Мертвец просто это знал. Он хранил в коробке из-под красок её вещи: носовой платок, пуговицу и приготовленное для него печенье, отвратительное на вкус, но такое ароматное.

В ту ночь весь Дом Слёз спал крепче обычного. Спали под действием успокаивающих чар даже самые буйные пациенты – те из них, которые давно потерялись в лабиринтах своего разума. Спали и те, кто был в ясном сознании, но для кого жизнь в этом гнилом месте, лишённом естественного течения магии, была мучительна. Спали целители – удивительные люди, настоящие подвижники магической науки, которые действительно пытались облегчить жизнь обитателям Дома Слёз. Ещё бы забыть, что многие из них проводили бесчеловечные опыты во время не так давно закончившейся войны… Но не стоит о прошлом: в конце концов, благодаря тем временам они накопили знания, которые теперь позволяли если не спасать, то продлевать и делать сносной жизнь страдающих всевозможными магическими недугами. Одних калечили, других лечат…

Дом Слёз спал. Его обитатели забылись в нервном сне, пытаясь хоть на время вычеркнуть, отменить сегодняшнее событие – смерть своего собрата. Первую смерть на территории Дома со времени его основания. Им ведь обещали, что здесь, за кованым забором, среди цветочных аллей и высоких дубов, им не придётся страдать вовсе или лишь в малых, терпимых дозах. Их обманули, лишили последней надежды. А ведь всего за месяц до этого целители и пациенты вместе праздновали победу, неожиданную и оттого драгоценную – исцеление мистера Кайена из ордена Света. Его привезли сюда несколько лет назад, лишённого ног, рук и зрения. Из Дома Слёз он ушел на своих двоих, и взгляд его был остёр, как прежде, а может, и ещё острее. И рука его, как и прежде, была сильна, и магия его слушалась, а ведь целители считали, что приращённые конечности и новые глаза будут работать только здесь… И вот, пожалуйста – будто в противовес этому нежданному и необъяснимому чуду, в Дом Слёз пришла смерть.

Наверное, это было нечестно со стороны чуда – дать надежду, а потом отобрать, но жизнь такова: где прибыло, там и убыло… Дом Слёз спал, придя в себя после сегодняшних похорон, не спал только Мертвец. Он редко спал – это действие требовало от него недюжинной силы воли, качаться на волнах сна ему скорее не нравилось. К тому же он имел отвратительную привычку проходить в чужие сны и застревать в них надолго… Мертвецу это не нравилось. Бродить ночью по Дому одному было скучно, и Мертвец жёг один осветительный шар за другим, повергая кастеляна в горестные подсчёты убытков. А ещё он чувствовал, что всё вокруг меняется. И ему это не нравилось.

Толпа, окружившая молельню, возбуждённо галдела. Кто-то крикнул: «Мертвец», подбадривая его. Кто-то, наоборот, выкрикивал имя его противницы. Мертвец помахал приятелям рукой, покрепче уцепился за черепицу босыми пальцами ног. Копьё, которое он держал в руках, двигалось будто само по себе, не давая нападавшей на него светлой леди ни секунды передышки. Впрочем, она в передышке и не нуждалась. Её меч, Серебряная Рыбка, мелькал так же быстро, как и копьё Мертвеца.

– Что-то ты сегодня не в форме, Ладонна, – усмехнулся он, обнажая крупные, чуть желтоватые зубы. – Ещё ни разу меня не проткнула. Весь день песьеглавцу под хвост.

– Нет у меня хвоста! – тут же обиженно пролаял Рик, химероидное существо на основе человека. Единственное в своем роде чудовище – как и они все, в общем-то – каждый по-своему. Один из многочисленных осколков последней войны.

Мертвец шутовски ему поклонился.