Дом с внутренним двором Ким Чжинён

© , 2018

Th is book is originally published in Korean by Munhakdongne Publishing Corp.

All rights reserved.

Th is Russian edition is published by arrangement with Munhakdongne Publishing Corp.

© Сорокина А.С., перевод на русский язык, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Я смотрела на сад за окном.

Он был, скорее, намеком на сад: всего два вишневых деревца и одинокий куст шиповника. Горшки с тюльпанами, геранью и маргаритками выстроились в ряд, ожидая своего часа. Сквозь кухонное окно проникал яркий солнечный свет, напоминая о приближении весны. Я старалась сохранять спокойствие, ведь светлый, элегантно обставленный деревянный дом в новом районе нуждался в заботливой хозяйке.

Но из спальни вдруг раздался плач и мгновенно нарушил мой душевный покой. Ребенок моей подруги Коын начал требовать внимания. Коын, которая только что наслаждалась тишиной апрельского утра и чашкой кофе, побледнела от волнения и бросилась в спальню. Надрывный плач продолжался даже после ее ухода. Сидя за столом и попивая кофе, мы с подругами переглянулись и обменялись едва заметными улыбками. Не стоит раздражаться или сердиться из-за детского плача.

Рыдания не прекращались. Меня охватило беспокойство: не меняет ли Коын подгузник прямо на моей кровати, небрежно расстелив пеленки?

Малыш захлебывался криком. Его лицо покраснело, и казалось, что тот вот-вот лопнет. Я подумала, не умрет ли он от таких безудержных воплей? Оставив ребенка на кровати, Коын повернулась к окну и стала принюхиваться. Так не поступают с плачущим грудничком.

«Она не заслуживает чести быть матерью», – подумала я, наблюдая за подругой. Некомпетентные матери часто впадают в ступор и отвлекаются на пустяки, вместо того чтобы искать причину детского плача.

– Чжуран, что это за запах? – Коын немного приоткрыла окно, принюхалась и обернулась ко мне.

– Запах? – удивилась я.

Вместо ответа она широко распахнула окно. Малыш продолжал заходиться в крике. Юнчжон и Минён вошли вслед за мной и теперь стояли, зажав носы.

Честно говоря, сегодня я не очень-то хотела приглашать подруг. Интерьер еще не был доведен до ума, и оставалось множество нерешенных дел, например, перевод сына в другую школу. Но они уже месяц настойчиво просили показать им мое новое жилье. Вероятно, ожидали, что в двухэтажном доме с садом всегда пахнет свежезаваренным кофе, на десерт подают сладкий торт, а хозяйка радушно встречает гостей.

– Какая отвратительная вонь! – Юнчжон подошла и закрыла окно.

– Все дело в запахе. Из-за него мое солнышко испугалось…

Коын, наконец, взяла сына на руки и пристально смотрела на меня. Будто в ее испорченном настроении и детском плаче виноват этот дом.

Запах тревожил меня уже несколько дней. Однако я подозревала, что дело не в нем, а в моей повышенной чувствительности. С переездом в дом с участком область домашних забот расширилась за пределы стен – на двор и улицу перед ним. Небрежно расспрашивая агента по недвижимости о стоимости дома, люди интересовались его обитателями и их биографией. Иногда даже фотографировались на его фоне. Порой мне казалось, что в обычном многоквартирном я чувствовала себя более защищенной.

– Может, там тушка какого-нибудь животного. Недавно в палисаднике появился странный запах. Я пошла искать его источник… и обнаружила кошку. Она показалась очень милой, и я подошла ближе… Невыносимая вонь… Впервые в жизни послышался запах гниющей плоти. До сих пор его помню. Эта вонь напоминает мне его…

Юнчжон вглядывалась в сад, словно пыталась найти мертвую кошку. Подруги встали рядом и с серьезным видом рассматривали наш цветник.

– Пахнет удобрениями, – ответила я с нарочито беспечным видом.

Вспомнила, что недавно муж решил посадить салат в уголке сада и купил удобрения с навозом. Подруги выросли в Сеуле и никогда не сталкивались с запахом навоза.

– А может, при строительстве рабочие засыпали двор дешевой землей? Говорят, иногда попадается земля с примесью гнили… Кто знает, какие материалы они используют. – Минён тоже присоединилась к поискам изъянов нашего дома.

В процессе строительства все решения принимали мы с мужем – от дизайна до генеральной уборки. Ее слова прозвучали почти как обвинение в неверном выборе строительной компании, которая якобы экономила на материалах.

– Со временем он исчезнет. Это всего лишь запах.

Подруги обернулись ко мне.

– Здесь так пахнет с тех пор, как вы въехали? – Морщась от недовольства, Минён сделала шаг назад.

– Даже не знаю… Около недели, а может, и дольше…

На самом деле я уже больше недели не могла открыть окна из-за этого запаха.

– Чжуран, не хочешь раскопать клумбы? Может, там и вправду зарыто животное.

– Что? Ой… Даже думать об этом страшно. Кто станет закапывать здесь мертвое животное? Это же частная собственность.

– Даже если там что-то закопано, ничего не поделаешь. Здесь нет консьержа, как в многоквартирном доме. Не лучше ли просто оставить его гнить?

– Попроси мужа помочь.

Я беспомощно слушала подруг. Они обсуждали то, о чем я думала уже много раз. Уже рассказала мужу о запахе, но он просто списал все на навоз.

– Попробуй раскопать. Что в этом сложного? – небрежно бросила Коын, держа на руках сына.

Еще несколько минут назад я презрительно наблюдала за ней, не знавшей, как успокоить рыдающего ребенка. Теперь подруга смотрела на меня точно так же. В ее глазах читался упрек в беспомощности, хотя решение было простым и очевидным.

Когда они ушли, я задернула все шторы в доме и рухнула на кровать, размышляя об отношениях с подругами. Почему они меня не уважают? Я единственная, кто может помочь им во время финансовых трудностей. Но те ведут себя так, будто делают мне одолжение. Даже сегодня я чувствовала, что меня ни во что не ставят. Они любят покопаться в слабостях и пристыдить меня.

«Попробуй раскопать. Что в этом сложного?» – Слова Коын эхом отзывались в голове. Они звучали как обвинение в некомпетентности.

В отличие от подруг, я никогда не работала. Окончив университет в двадцать четыре года, сразу вышла замуж и посвятила себя домашнему хозяйству. За шестнадцать лет брака ни разу не пожалела об этом. Минён в свои тридцать девять все еще не замужем, Юнчжон недавно развелась и вернулась к родителям, а Коын стала матерью благодаря ЭКО. Я гордилась тем, что раньше всех начала жить полной жизнью.

Но стоило разгореться какому-либо спору, подруги отмахивались: «Жизнь в обществе не так проста, как тебе кажется». Это словно вычеркивало меня из дискуссии и заставляло чувствовать себя ни на что негодной.

«Попробуй раскопать. Что в этом сложного?»

Да, можно, конечно, раскопать. Это не такая уж и сложная задача. Куда труднее просить о чем-то уставшего после работы мужа, глядя ему в глаза.

28 февраля наша семья переехала в новый район Пхангё, всего в двадцати минутах езды от Каннама. Нас привлекли развитая инфраструктура, не уступающая Каннаму, возможность построить дом по своему проекту и обзавестись садом. Мы выбрали место с отличными школами и высокими ценами на недвижимость. После покупки земли рядом с крупным транспортным узлом Пхангё мы потратили пять месяцев на проектирование и семь на строительство дома. Нам пришлось ждать больше года, чтобы переехать сюда. Но переезд – не конец истории, ведь мне предстояло еще неделю благоустраивать участок.

Я обычно провожу дни в одиночестве, и во время строительства часто приходилось прятаться от шума и рабочих в ближайшей кофейне. В один из таких дней, возможно, подъемный кран раздавил бездомную кошку. Рабочие, не задумываясь, могли закопать ту в цветнике. Вспомнилось детство, когда было принято хоронить умершую собаку прямо во дворе…

Я ступила на одну из двадцати восьмиугольных плит, выложенных на газоне. И шла по ним, считая про себя: «Пятнадцать, шестнадцать…» Чем ближе подходила к заднему дворику, тем сильнее становился запах.

Через входную дверь заднего двора не видно. Там расположен цветник, которым я могла любоваться сквозь большое кухонное окно. Зная мою любовь к цветам и деревьям, муж создал его специально для меня.

Взяв небольшую лопату из кладовки, я направилась к цветнику. Подвернув брюки и надев резиновые перчатки, начала скрести землю, как вдруг заметила двигающуюся белую личинку.

– Ай! – невольно вырвалось у меня, и я инстинктивно отбросила лопату.

– Что случилось? Вам помочь? – раздался женский голос с акцентом, характерным для этнических корейцев из Китая.

Я подняла глаза и увидела молодую женщину на балконе второго этажа соседнего дома. Она развешивала белье, наблюдая за моим двором. Я видела ее раньше, она была домработницей.

– Нет, всё в порядке. – Я улыбнулась, сделав вид, что ничего не произошло.

Женщина ответила безразличной улыбкой и продолжила встряхивать белье. Ей было около двадцати, но лукавое лицо придавало ощущение зрелости, словно ей было за сорок. Женщина часто выходила на балкон, чтобы развесить белье или выкурить сигарету, и наш дом всегда оказывался в ее поле зрения. Я понимала, почему та наблюдала за нами: все дело в моем муже. Обычно соседка появлялась именно тогда, когда он уходил на работу или возвращался домой. Провожая супруга, я каждый раз видела ту на балконе: она беспричинно напевала разные мелодии или кокетливо хихикала.