На вторую неделю зашёл в рабочую столовую за пайком. Возвращаясь назад, завернул в сквер, сел на лавку. Солнце разморило, и я задремал.

Проснулся от того, что кто-то тряс за плечо.

– Что, где?

– Вы, видимо, уснули, – услышал я тихий женский голос.

Серый берет, тонкий платок, плащ не по погоде, невысокого роста, щуплая. Несуразные ботинки, обычное лицо и невероятно огромные серые глаза.

– Усталость. Бывает. Как вас зовут?

– Анна. А вас?

– Егор. Присядете? Здесь хороший вид на закат.

– Я знаю. Я сюда каждый вечер хожу, когда тепло.

– А я раньше ходил. Чем занимаетесь, Анна?

– Я в библиотеке при фабрике работаю. А вы?

– А я строю мосты. В отпуск, так сказать, приехал.

Анна снимала угол в покосившемся бараке на окраине города. От меня до её работы было значительно ближе. К концу недели съехались, а ещё через два дня тихо расписались. Было на кого оставить дом, да и в целом как-то стало спокойней на душе от человека рядом. К тому же она хорошо готовила.

***

С момента приезда прошёл месяц. Соболев вызвал к себе.

– «Овечка» готова.

– Аркадий Ильич, я только женился…

Он резко перебил меня:

– И что с того? Саботаж? Отказываетесь возвращаться?

– Ну что вы. Я по работе соскучился – извёлся уже от безделья. Хотел попросить, чтоб жалованье и паёк моей супруге передавали.

Соболев улыбнулся.

– Вот это по-нашему! Не сомневайтесь, лично прослежу. Когда готовы ехать?

– Да хоть сейчас.

– Это лишнее. Завтра после обеда будьте на станции. И пришлите назад Яниса, нам с ним побеседовать надо.

– Хорошо.

Прогулялись с Анной в сквере, вечером плотно поужинали, попрощались. Когда утром проснулся, её уже не было дома. На диване лежали аккуратно сложенная одежда и еда в дорогу.

Паровоз вёл старик Камал, который, ни на миг не смолкая, матерился на смеси татарского и русского.

Я валандался без дела уже третью неделю. Пару раз перебирал и выбрасывал лишние вещи. По вечерам, чтоб не одичать, выбирался в центр – посмотреть на девушек, выпить кофе и просто прогуляться.

Звонок телефона застал меня врасплох.

– Егор?

– Да. Кто это?

– Да это Рус!

– Я вас поздравляю, но какой Рус?

– Фахрутдинов Руслан Ринатович. Одногруппник твой. Помнишь?

– О боже ты мой. Привет.

– Привет. Еле нашёл твой телефон. Мы вечером собираемся встретиться с нашими, ну, кто в городе. Был бы рад увидеться.

– А сколько человек будет?

– Навскидку семь-восемь.

– Вместе со мной?

– А это важно?

– Да на самом деле нет, чёт к слову пришлось. Где и во сколько?

– В восемь. У меня хороший друг закрывает ресторан, так что оторвёмся, как архангелы. Щас скину точку.

– Давай.

– До вечера!

– Подожди. А по одежде есть требования?

– Да. Лучше в одежде.

Я принял душ и побрился. Выгреб из корзины для стирки относительно чистое. Поставил телефон на зарядку и лёг спать.

***

Выходя из дома, заметил чёрную «девятку», не первый раз стоящую напротив подъезда.

Ресторан находился в пяти станциях от меня. Я пришёл на полчаса раньше и курил на улице.

– Вы Егор? – спросил меня вышедший из ресторана громадный кавказец.

– С утра был.

– Кем мы только с утра не были. Теймур, – он протянул руку. – Я будущий бывший хозяин этой богадельни. Заходите внутрь, немного выпьем. Сигарету не выбрасывайте – внутри можно курить.

– А если проверка?

– Технически нас уже не существует.

– Очень точное замечание.

Попав внутрь, хозяин зашёл за стойку, достал наполовину пустую бутылку хорошего французского коньяка и хлопнул в «роксы» по половине.

– За встречу.

– Вполне.

Выпили. Теймур рассказал, что владел этим рестораном три года. Но «хитрожопые мэрзавцы» продали трёхэтажное историческое здание под снос ради строительства очередного унылого бизнес-центра.