- Мистер Клейтон!

Я была поражена в самое сердце и, признаюсь, его слова оказали действие бальзама на этот орган, отвечающий за проявление чувств. Внутри все затрепетало, а щеки, весьма вероятно, покрылись румянцем.

- Не говорите мне сейчас ничего, - Лотер смотрел мне в глаза, - вы не скривились в брезгливой гримасе, и я могу надеяться, что не противен вам, - и чуть тише, почти интимно, - Адель!

Мне бы ответить отрицательно. Маменька в моем воображении топала ногами и кричала, но губы, такие же глупые, как и я сама, как мое сердце, которое затронул этот непостижимый человек, разомкнулись:

- Вы не противны мне, Лотер! – его имя прозвучало так, как будто я сотни, нет, тысячи раз произносила его вслух.

Черные глаза сверкнули от нескрываемой радости и мужчина схватил мою правую руку, поднес к губам, обжигая страстным поцелуем, от которого мои ноги снова стали ватными. Как я устояла, сама не знаю.

- Спасибо! – только и произнес он, с неохотой отпуская мои пальцы. Затем поклонился и, бросив на меня еще один, самый последний обжигающий взгляд, повернулся спиной и пошел вдоль по коридору, направляясь к выходу из здания, а я стояла и смотрела ему во след, не обращая внимания на то, что на меня косятся и что несколько студентов были свидетелями того, как бастард лорда Хамерсли целовал мою руку.

Лотер действительно уехал и две недели без него потянулись уныло и серо. Я сама не заметила того, когда успела впустить Клейтона в свое сердце. Или, возможно, это произошло при нашей самой первой встрече? Так или иначе, без него мне было одиноко, словно я потеряла часть себя, и именно это ощущение пугало меня сверх меры.

Но приближались каникулы и на мою просьбу отправиться на помолвку к Грейс маменька прислала ответное письмо, в котором одобряла мое решение и желала мне провести приятно время в особняке Бертранов. Я же искренне надеялась, что леди Алиса велит мне возвращаться домой, но этого не произошло и пришлось собираться в гости к подруге, чтобы стать свидетельницей на ее помолвке.

К чести Грейс, стоило сказать, что леди Бертран не попеняла мне на встречу с Лотером, которую она не одобряла всем сердцем. Она просто сделала вид, что ничего не произошло. А я все это время не переставала волноваться об отце и вместе с тем постоянно думала о Лотере, вспоминая его жгучий взгляд и наш последний разговор, от которого ликовало сердце и хотелось петь и прыгать так, словно я была маленькой девочкой, получившей долгожданный подарок на день рождения.

«Угораздило же тебя, Адель Грейсток, влюбиться в подобного мужчину! – подумала я и при этом все равно сияла улыбкой, которую заметила даже Грейс. – Влюбись я в такого, как Гастон, маменька была бы в восторге, а так…» - но при этом я понимала, что в своих рассуждениях захожу слишком далеко. Между нами с Лотером еще ничего не обговорено, к тому же, я опасалась, что Клейтон может не вернутся в Академию и что тогда?

Но, право же, стояло мне признаться себе самой в интересе к Лотеру, как сердце сразу успокоилось, и я поняла, что сделала правильный выбор, послушав его веление.

Но вот наступил день, когда занятия закончились и мы в тот же вечер, закончив последние приготовления и загрузив чемоданами экипаж, присланный за Грейс ее родителями, отправились в путь. Услуги портала значительно сократили наше путешествие, но все-равно в особняк Бертран мы прибыли поздно ночью. При этом оказалось, что нас ждали все, кто только населял этот огромный дом, от хозяев до последнего слуги, вышедших поприветствовать молодую хозяйку и ее подругу. Впрочем, моя значимость здесь была не высока. Я оказалась просто приложением к юной невесте и ничуть не удивилась, когда увидела среди встречавших и баронета с его семьей.