Остаток зимы я работала официанткой на полставки, была астрологом для местных жителей и сдавала комнаты туристам. В шутку я объединила свои роли в одну. В стоимость проживания на три ночи и более я включила астрологический обед, а тем, кто останавливался на более короткое время, предлагала приобрести астрологический прогноз по 250 долларов с человека. Тем, вторым нашим летом дом не пустовал ни дня. Несколько лет спустя одна знаменитость посетила астрологический ретрит в «Звездной гавани», и мое предприятие получило официальное признание.

Я построила успешную карьеру, располагая всего лишь обветшалым домом, интересом к астрологии и опытом работы в сфере обслуживания. Я научилась преодолевать трудности, с которыми не справился бы ни один из моих гостей. Я игнорировала послания Вселенной о том, что мне следует свернуться калачиком и отказаться от своей мечты. Я закалила свой дух. Но эти выходные станут испытанием пределов моей веры в космическое взаимодействие судьбы и свободной воли. Что произойдет и что я могу с этим поделать?

Звонкий стук входных ворот оповещает меня о прибытии первых гостей.

Я не собираюсь сдаваться.

Именно так выглядит мой рай: мягкое кресло «Адирондак» возле гигантского викторианского дома в Норт-Форке на Лонг-Айленде, где днем из каждой комнаты открывается потрясающий вид на океан, а вечером, после того как мы полюбуемся закатом, нас согреет тепло дровяного камина, умело разожженного владелицей дома, чтобы уберечь нас от заноз. Гарантированные уютные вечера, как и обещала хозяйка рая Рини.

– Разве это не потрясающе? – Я сую свой смартфон мужу.

– Марго, мы будем там через пять минут, – говорит Тед.

– Ненавижу ждать, – раздражаюсь я, закрываю Instagram[2] и бросаю телефон в сумочку, но на заблокированном экране успевает высветиться дата. – Не могу поверить, что в эти выходные исполняется двадцать семь лет с тех пор, как умерли мои родители.

Тед отрывает взгляд от дороги, чтобы посмотреть, как там я.

– Это долгий срок, но в то же время и нет?

Я киваю. Прошло двадцать семь лет, а я все еще вижу, как мой отец смеется над моими не по годам мудрыми монологами о жизни. Прошло двадцать семь лет, а я все еще задаюсь вопросом, может ли моя мама гордиться мной.

– Странно, этот год кажется мне трудным. Двадцать семь лет – это так непримечательно.

– Горе не подчиняется временнóй шкале.

Мой многострадальный муж улыбается, не отрывая взгляда от дороги. Его высокая коренастая фигура и эмоциональная стабильность – якоря в нашем неспокойном море. В последнее время нас здорово потрепало. В эти выходные ситуация изменится.

Об астрологическом ретрите в «Звездной гавани» я узнала благодаря случайной рекламе в социальных сетях. И после очередного месяца неудачных тестов на беременность я импульсивно забронировала его на последние выходные лета, которые стали доступны из-за неожиданной отмены. Каким-то образом у нас у всех эти дни оказались свободными. Это было похоже на судьбу.

Судьба. В свои двадцать с небольшим я бы заявила, что судьба – это отговорка для лентяев, которые не хотят трудиться, чтобы получить желаемое. Однако, по мере того как я становлюсь старше и совпадения перестают казаться случайными, меня то и дело посещает мысль, не упускаю ли я из виду что-то неосязаемое, но необходимое для достижения цели. Возможно, ответ кроется в звездах, как обещает Рини.

Я все еще не уверена, что верю в астрологию, но я близка к отчаянию. У меня накопились вопросы, на которые мне нужны ответы. Отзывы о «Звездной гавани», полные восхищения астрологической точностью Рини, для меня так же важны, как сияние закатного солнца над водой. Те, кто приезжал туда, хвастались, что возвращаются из года в год, чтобы в равной степени расслабиться и понять смысл жизни. Тед считал, что включенные в программу астрологические чтения – не более чем салонный трюк, но я отнеслась к этому серьезно.