Шейд выглядел сдержанно, когда смотрел на все это, но мне показалось, что он скрыл улыбку. Зато я ужасно покраснела.

‒ Зачем тебе столько всего? ‒ спросил один из стражей.

‒ Могу я уточнить: это имеет отношение к делу?

‒ Нет.

‒ Вот и слава богам, ‒ еще больше краснея, собирала я свои вещи.

Стражи проверили меня, хлопнули по карманам, осмотрели пустые сумки. Все было чисто. Затем они обратились к Шейду с извиняющимся видом, повторив, что таковы правила.

Он достал и положил на стол черный флакон жидкого пламени, который я делала для него, необычного вида коробок с тлеющими палочками и вынул из нагрудного кармана камень с круглой дырой в центре. Именно тот, что я положила ему на руку, в комнате наставника, когда пришла к нему после боя на выживание в долине.

Шейда проверили, вернули ему вещи, но я не ощущала ничего, кроме своего громко бьющегося сердца и сильных чувств, вспыхнувших у меня прямо в груди. Наставник держался как прежде, а я снова расставляла опоры внутри себя.

Сразу за дверьми мы разошлись, я поблагодарила его за разговор и направилась к команде. Все уже были в сборе и ждали меня на площадке. Тай нахмурился, едва я присоединилась к ним.

‒ Кейра, с тобой все в порядке? Ты выглядишь взволнованной.

Даже мое дыхание пока не восстановилось. Как бы разум порой не старался, тело слушает чувства, а не его.

‒ Да, все в порядке, ‒ ответила я. Айна с иронией покачала головой, но ничего не сказала. Похоже, она уловила степень моей искренности.

Глаза Мейли были опухшими от слез, она долго плакала прошлой ночью. Вчерашнее происшествие до сих пор оседало в нас. Я видела это по ней, я чувствовала это по себе.

‒ Шейд назначил сбор команды сразу после речи Одена Хайрея, которая пройдет в главном зале, ‒ объявил капитан.

‒ Глава академии здесь? Он вернулся? ‒ удивленно спросил Крайм.

‒ Да, вчера. Думаю, он сделает объявление о том, что произошло.

Тяжесть тут же разлилась в воздухе между нами. Похоже, все вспоминали наставника Лойда.

В зале собралось множество команд, они едва помещались в пространстве большого помещения. На помосте у дальней стены находились наставники, они стояли в ряд. Шейд, как всегда, был последним. Я невольно оглядела его фигуру, позу, выражение лица. Этот человек был для меня важным. Я понимала это каждый раз, как видела его среди других зовущих.

Теперь наставников было на одного меньше. Очень непросто оказалось осознать такой факт. Рядом с ними стоял человек в светло-серой одежде, изысканной и строгой, с волосами, длинными, белыми и ровными, как у Лорел.

Оден Хайрей носил три кристалла в одном ухе и два в другом. Все они были с золотыми креплениями. Я никогда не видела ничего подобного. Он владел половиной стихий ‒ земля, свет, огонь, воздух и живое.

Оден Хайрей стоял недвижно, убрав руки за спину, и едва приподнял кисть ‒ все тут же замолчали, так что в зале повисла давящая тишина.

‒ Правила ‒ это границы. Это рамки. Они обеспечивают устойчивость и строят систему из хаоса. Делают его ограниченным и отчасти управляемым. Вчера погиб один из наставников: Лойд пренебрег безопасностью и отправился в долину во время шторма, а именно в черный шторм, один из сильнейших под куполом. Охотники впервые вышли из долины. Она видоизменяется, и перемены, происходящие с ней, теперь очевидны для всех. С этого дня команды лишаются права ходить туда в то время, какое сами сочтут подходящим. Шейд предоставит нам знания о вероятных циклах покоя, и команды станут отправляться в долину только в эти циклы. Любой, кто нарушит такое правило, будет наказан отрубанием рук и останется привязанным к столбу казней, пока не умрет.