– Но тогда почему выбрали именно тебя?

– По-моему, им ничего другого не оставалось. У них не было выбора. Я единственная хористка, которая умеет петь. И кроме того, они приглашают настоящих дублерш только для театральных выступлений. А я лишь замена на крайний случай, на время выездных спектаклей.

– А ты хорошо поешь, Нили?

– Как тебе сказать? Так же, как и танцую. Хотя надо признаться, я запоминаю фигуры гораздо быстрее остальных девчонок. – В подтверждение своих слов Нили резко задрала ногу и чуть не сбила ею лампу. – Единственное, чего мне теперь не хватает, так это дружка, и тогда у меня все было бы схвачено.

– А у вас в шоу есть какой-нибудь приятный парень?

– Ты удивишься! Мюзикл – это все равно что секс-пустыня, там хорошо только гомикам. Дики сам не свой от всех этих хористов, у него на них слюнки так и текут. Исполнитель главной роли – мужик нормальный, не гомик, да и красавчик к тому же, но у него есть жена, которую можно принять за его мамочку. Она постоянно сидит на всех репетициях и глаз c него не спускает. Партнер Терри Кинг – плешивый, да и накладку, идиот, не носит. Единственный нормальный мужик – это старый козел, играющий отца Хелен Лоусон. Ему не меньше шестидесяти пяти, но он не дает никому проходу, всех девчонок лапает. На мое счастье, у парня одной из хористок есть друг, которого зовут Мэл Харрис. Он пресс-агент, и она обещала, что мы вчетвером куда-нибудь сходим и я смогу c ним познакомиться. Надеюсь, что из этого что-то получится. Мне страшно подумать, что в день премьеры мне придется пойти одной на праздничный ужин. На премьеру в Нью-Йорке ты идешь c Генри Беллами?

– Конечно нет. Я же… тебе ведь известно – я помолвлена c Алленом.

– Тогда разреши мне купить вам обоим билеты на премьеру в качестве подарка от меня.

– А разве вы не имеете право на пару бесплатных билетов?

– Ты шутишь? На это никто не имеет права, даже Хелен Лоусон. Но она имеет право купить четыре билета в партер на каждый вечер, и, если шоу имеет успех, она продает эти билеты спекулянтам и зарабатывает кругленькую сумму.

– Нет, Нили, я не могу допустить, чтобы ты покупала мне билеты, для этого у меня есть Аллен. Кстати, Нили, если вариант c Мэлом не сработает, на ужин ты поедешь c нами.

На следующей неделе Нили в первый раз встречалась c Мэлом Харрисом. После этой встречи Нили настойчиво стала убеждать Энн, что Мэл – само очарование. Он водил ее в кафе «Тутс-Шор», где все ей о себе рассказал. Ему двадцать шесть лет, он окончил Нью-Йоркский университет и работает теперь пресс-агентом, но надеется вскоре стать продюсером. Живет он в маленькой гостинице в центре города, но каждую пятницу обязательно ездит в Бруклин на семейный обед.

– Видишь ли, для евреев семья – самое главное, – объясняла Нили.

– А он тебе действительно нравится? – допытывалась Энн.

– Я его люблю!

– Нили! Это невозможно. Ведь вы встречались всего один раз!

– Чья бы корова мычала! Тебе же хватило одного ланча c Лайоном Берком!

– Что ты такое говоришь, Нили! Между нами ничего такого нет! Я и не думаю о нем. Сказать по правде, Аллен мне все больше начинает нравиться.

– Ладно, я уверена, что люблю Мэла. Он так красив! Конечно, не так, как Лайон, но все равно он великолепен!

– И как он выглядит? Какая у него внешность?

Нили небрежно пожала плечами:

– Он чуточку похож на Жоржа Ясселя, но мне он кажется просто изумительным. И руки он не распускает, хотя я и наврала ему, что мне уже двадцать. Я так боялась, что он перепугается и сбежит, если узнает, что мне едва исполнилось семнадцать.

Нили повернула голову к двери и прислушалась. Они разговаривали в комнате Энн, а телефон находился внизу, у комнаты Нили. Для нее это было очень удобно, но ей приходилось вызывать к телефону всех соседей или передавать им, кто звонил и что сказал, что было весьма утомительно.