Киркой расколошматить грунт, потом лопатой выбрать землю и камни, снова киркой – и опять лопатой. Договорились сменяться через пятнадцать минут.

– Этак мы быстренько до Пояконды доберёмся, – размахивая кайлом, молвил Миша.

И зря молвил. На глубине восьмидесяти сантиметров начался лёд. Вечная мерзлота, – сообразил я. Вспомнил, как классе в пятом на контурные карты наносили границы вечной мерзлоты. На востоке эта граница опускалась аж до Байкала. А вот на западе…

Никак не мог вспомнить, где заканчивалась мерзлота у границы с Финляндией.

Бей мёрзлую землю ломом, руби киркой – проку немного. Лишь ледяная крошка летит во все стороны. За час, вконец умотавшись и укоротив смены до десяти минут, не углубились и на дюжину сантиметров. Яма казалась личным врагом, я собирался сражаться до последнего, но Миша, который конфликтам предпочитал компромиссы, предложил приступить ко второй яме.

– Пока с ней будем возиться, лёд, гляди, и растает.

Разметили вторую яму, углубились на штык лопаты, но тут подошли Сергей с Володей – их каторга была тремястами метрами дальше.

– Баста! Намахались! Пошли на ужин.

Мне казалось, что можно поработать ещё полчасика, но Миша, как раз была его очередь, быстренько вылез из ямы.

– Всё! Завтра докопаем.

После ужина Виталий предложил сходить на Верхнее озеро искупаться.

– Купаться? – удивился я. – Вода ж холодная.

– Это в море холодная. А в озере прогрелась. Градусов шестнадцать будет.

Тропа поднималась вдоль водопроводной трубы. Утром Директор рассказывал, что пресная вода в посёлок поступает из озера на вершине горы. Потом привёл к болотцу чуть выше Станции.

– Здесь природная каменная чаша. Мы бульдозером выгребем землю, насыпем дамбу – и получится небольшое водохранилище. Трубу под землёй пустим, чтобы в морозы не промерзала. И ни летом, ни зимой проблем с водой не будет. Такие вот планы.

Берега Верхнего озера были топкие, а чёрно-коричневая вода казалась вязкой. Сергей первым окунулся, проплыл метров десять и, пофыркивая, выбрался на плот, с которого к берегу была брошена доска.

– Х-х-хор-р-рош-ш-шо!

Я разделся и нырнул. Было здорово окунуться в холодную воду, смыть пот и грязь. И даже комары, поджидавшие на берегу, не испортили удовольствие от купания.

За тридцать лет гати прогнили, от мостика осталось два бревна, в низинах приходилось брести по щиколотку в воде, а где-то и по колено проваливался. За полтора часа двадцатикилограммовый рюкзак из лёгкой поклажи превратился в тяжкий груз, измучивший спину и плечи. Комары искусали лоб и затылок, вечерняя мошка лезла в нос и глаза, пот смывал репеллент, приходилось мазаться снова и снова. У сто тридцать второго пикета решил передохнуть. Привалился к большому камню и высвободился из лямок рюкзака. Уф-ф-ф! Ветерок сдул гнусь. Можно было вдохнуть полной грудью.