– А-а-а, Лариса и Таня тоже с Физтеха, – протянул Директор и кивнул биологине-секретарю:

– Запиши в список мальчиков.

Ну и влипли! – подумалось мне. Чего-чего, а дисциплину, особенно армейскую, я переносил с трудом. Похоже, на этой Биостанции ни повернуться, ни шагнуть без разрешения нельзя. Новая встреча с Директором, казалось, должна была подтвердить опасения. Но чудилась в его словах какая-то заковыка, запятая, будто говорилось всё, несомненно, серьёзно, но, вроде бы, и не совсем. Эту загадку удалось разгадать много позже, быть может, слишком поздно.

Остаток времени до обеда прошёл в хлопотах. Устраивались на новом месте, получали бельё, инструмент. Жданов, к которому я зашёл на пилораму, велел на каждую пару ребят взять лопату, кирку и лом.

– После обеда пойдём на трассу, – сообщил он.

Очень помог Виталий. Его откомандировали к приехавшим физтехам – как раз получилось три пары: я с Мишей, Сергей с Володей и Лёша с Виталием. Виталий знал, где получать бельё, где висят телогрейки, стоят сапоги, притаились кирки и лопаты, где, наконец, разыскать, и как выглядит хозяйка этого богатства, Антонина Николаевна.

Тропинка поднималась на горку, шла вдоль хребта среди высоких разлапистых сосен, ныряла вниз и выводила на трассу, к девятнадцатому пикету, отмеченному деревянной вешкой. Именно здесь будет стоять доставшийся мне и Мише анкер. Для бетонных пасынков, к которым привязывались столбы, надо было выкопать две ямы длиной метр двадцать и глубиной метр восемьдесят. Копали по очереди. Один трудился – другой отдыхал. Отдыхать было приятно, с горки открывался вид на просеку будущей трассы, подымающуюся на увалы и спускающуюся к болотам.

Через километр дорога, по которой я шёл, пересекла линию электропередач и отправилась куда-то по своим делам. К Станции вдоль ЛЭП вела тропа. Директор не хотел прокладывать автомобильную дорогу — начнёт ездить сторонний люд: рыбаки, охотники, собиратели ягод. Распугают птиц, зверьё, и заповедный статус Биостанции закончится. Построили мостик через ручей, на болотах соорудили гати – и каждую зиму по снегу прокладывали путь. Можно было проехать и на санях, и на грузовике, и на тракторе.

Первые несколько километров тропа шла по сухим пригоркам. Шагалось легко, рюкзак не оттягивал плечи. Деревянные столбы были спилены и валялись, порой перегораживая дорогу, но на оставшихся бетонных пасынках иногда можно было различить номера. По ним просто ориентироваться: первый столб стоит на Биостанции, а последний, двести пятнадцатый, в Пояконде. Расстояние между столбами – семьдесят метров.

В начале девяностых Университет перестал оплачивать электричество для ББС – банально не было денег – и линию отключили. Сначала думали — невелика беда, рано или поздно деньги появятся, надо просто перетерпеть несколько месяцев, но всё оказалось значительно хуже. В своё время Директор раздобыл вместо обычного стального провода дефицитный алюминиевый, сопротивление которого значительно меньше, а значит, значительно меньше тепловые потери. Пока линия была под напряжением десять киловольт, проблем не было. А когда ток отключили, энергичные люди прознали, что на нашей трассе на высоте десять метров висит дорогой алюминий. Деньги висят. Забираться на каждый столб и сбрасывать провода… Больно хлопотно. Проще и эффективнее спилить столбы. Вот и спотыкаешься теперь о чёрные, негниющие, прокреазоченные брёвна. Я когда-то работал в стройотряде от МЭИ и знаю, что такие столбы покрывают едким креазотом, чтобы не гнили.