– Ну, и как я вам? Зацените! – Виталик вышел из густого кустарника на поляну. – Хорош прятаться. Ау! Выходите уже, шутники. – в ответ Виталик услышал только тишину. – Слушайте, это уже не смешно!

Виталик обошел поляну несколько раз. Никого. Подойдя к погасшему костру, он вдруг увидел множество чужих следов. Следов от сапог. Лесовик и кикиморка ходили в лаптях, а у Виталика на ногах были кроссовки. Затем, его взгляду открылось место борьбы. Вокруг костра валялись пузырьки со снадобьем Светявы и ее сумка.

– Да, что тут произошло-то? – вслух произнес Виталик.

– А ничего хорошего.

Виталик от неожиданности присутствия кого-то за спиной с резвостью ящерицы метнулся за дерево.

– Кто здесь? – крикнул он из укрытия.

– А никто.

– Как, то есть никто? А кто тогда говорит? – Виталик, выглянув, быстро обшарил глазами полянку.

– Да никто.

– Да ты издеваешься, что ли? – разозлился Виталик и вышел из-за дерева. На поляне, у потухшего костра на корточках сидело существо, поросшее листьями. Оно повернуло голову и посмотрело на Виталика ярко-голубыми глазами. На лице, покрытом древесной корой, расплылась широкая улыбка.

– Ух, ты! – Виталик от неожиданности аж присвистнул. – Вот так, чудо-юдо.

– Ух, ты! – присвистнул пенек в листьях, – вот так богатырь русский!

– Что ж, – Виталик с опаской обошел пришельца стороной. – Не кусаемся? Давай знакомиться. Я-Виталик, то есть Витослав, а ты кто же будешь?

– Я? Пенечек-корешочек, друг и товарищ лесовика.

– Да откуда ты взялся? – Виталик недоверчиво поглядывал на Пенька.

– Так это ж, когда Шишка схватили, он успел меня из сумки достать, да в землю сунуть. Вот я и пророс.

– Ага, пророс. – недоверчиво протянул Виталик. – Вот так взял и пророс? Ты ври, да не завирайся!

– Вот так взял и пророс. И врать мне ни к чему. Я появляюсь, когда лесовику совсем тяжко бывает. – Пенёк поднялся на тоненьких веточках-ножках.

– И никто тебя не поливал, не рыхлил, не пушил? – обошёл его Виталик с другой стороны.

– Не пушил, не рыхлил и не поливал. – ответил, подбоченившись Пенёк. – А ты, случаем, не сродственничек бабы Яги?

– Я? – опешил Виталик. – Ты на меня посмотри, похож я на лесную нечисть?

– А кто ж тебя знает.

– Слышь, Пенёк, или как там тебя, сейчас за слова твои в костер тебя брошу, и изжаришься там. – разозлился Виталик.

– Вот-вот, так и есть сродственник старой Яги. – заключил Пенёк, убегая от Виталика. – Это, она всем и каждому грозит своей печкой. Только в одном различие, у неё в печке всегда огонь, а тебе его ещё разжечь надо, а потом кидать в него кого ни попадя.

– Ах ты, паразит деревянный, а ну стой я тебе все твои сучья пообрубаю, – держа в руках обугленную ветку, выхваченную из костра, Виталик бегал за ним вокруг потухшего костра.

– Пообрубает он, как же? Чем рубить будешь, вьюноша? – Пенёк с разбегу запрыгнул на самую высокую ветку, одиноко стоявшего, посередине полянки дерева. – Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Ты сначала меч батюшки своего сыщи, да лук со стрелами, а уж потом грози.

– Какой меч и лук со стрелами? – спросил Виталик, пытаясь залезть на дерево. – Офигели совсем, мне ещё какую-то фигню искать? Идите вы все знаете куда? – отшвырнув ветку, он сел под деревом. – Выдернули меня из моей жизни, всю ее перевернули с ног на голову. Да, пошли вы…

– Витославушка, ну ежели не ты, то кто? – Пенёк слез с дерева и присел рядом с ним. – Никого ж, окромя тебя, и не осталось.

– Ну, да. Сказывай сказки. А как же эти, как их… богатыри русские? Илья Муромец, Алеша Попович и Никита Добрынич, куда ж они подевались? Или тоже, как Руслан с Людмилой своей в предатели подались?