– Поможем, – не посмел он отказать ей, ведь она лечит его тёщу, хотя надо было бы отказать за кокетство такое, непростительное для немолодой уже и при серьёзной должности женщины.

Анна Трофимовна жила поблизости в одном из четырёх двухэтажных коттеджей, уютно вписавшихся в больничный комплекс.

«Лёшкина работка!» – опять порадовался Виктор за районного архитектора.

– Вот мы и дома. – Анна Трофимовна двумя ключами открыла обитую чёрной кожей массивную дверь, пропустила вперёд Ярцева. – Поухаживайте-ка за дамой.

Он помог ей снять шубку, скинул свою видавшую виды куртку, расшнуровал изрядно подмокшие ботинки и следом за хозяйкой прошёл в зал.

– Жарко-то как! – Анна Трофимовна расстегнула пуговицы зелёного костюма, выказав белоснежную блузку. – Привыкайте, пока я переоденусь.

– Мне бы за дело… – сказал он.

– Успеется. Слышите, часы только одиннадцать бьют, – не дала она договорить ему, ушла в спаленку, нечаянно как бы оставив дверь приоткрытой, чтобы он мог видеть её переодевание.

Он отвернулся, огляделся. Квартира очень походила на свою ухоженную хозяйку. Всё в ней было тщательно и со вкусом подобрано, расставлено, оклеено, выкрашено, прибито… Конечно же, без мужских умелых рук здесь не обошлось.

«Похоже, немало у неё помощников, – усмехнулся он. – Вот и меня затащила…»

В помятом, сильно вылинявшем синем спортивном костюме он выглядел здесь случайным и чужеродным. Это ощущение усилилось с появлением хозяйки в оригинальном сиреневом халатике, отороченном белым мехом, с боковыми разрезами, сбегающими вниз от кармашков, при лёгком движении высоко обнажающими ноги.

Виктор догадался, что разыгрывается спектакль, в котором Анна Трофимовна исполняет свою давно заученную роль. «А ведь права Лена, – подумал он. – Ангелиночка умеет нравиться и срывать аплодисменты».

– Начнём. Где люстра? – принял он предложенную игру, чтобы исполнить просьбу и красиво уйти сразу же после первого акта задуманного действа.

– С неё родненькой и начнём. Как говорится, сделал дело – гуляй смело.

Люстра оказалась довольно сложной конструкции, пришлось повозиться, прежде чем подвесить её вместо снятой старой, жёлто-лепестковой.

– Старая тоже была хороша. Подсолнушек! Над зелёным ковром висела, как солнышко над лугом.

– Поэтически сказано. Наверное, стихи писали?

– Было, Анна Трофимовна.

– А я вот люблю время от времени обновляться. Всё веселее на душе. «Подсолнушек» подруге отдам. Пусть под солнышком поживёт. Вам же спасибо за помощь. С меня причитается. Накрываю стол. Быстренько душ примите, пропотели ведь в дороге. Освежиться никогда не помешает, – она показала ванную. – Там и халатик найдётся.

«Смотри-ка, всё у неё предусмотрено», – подивился Виктор. Вслух же весело отказался от предложенного:

– Душ для меня слабо. Баньку бы с веничком!

– Ну как хотите. Ванна в вашем распоряжении…

«Молодец баба!» – тщательно моя руки, оценил он отделку ванной розовым кафелем и зеркалами. О том же подумал на кухне. Во всём порядок и стерильная чистота. Главное, ничего лишнего, как и во всей квартире, отчего кажется она просторнее, воздуха в ней больше.

– Что пить будем? – спросила Анна Трофимовна.

– Чаю бы чёрного, да покрепче.

– Не годится! – Она открыла бар-холодильник с набором бутылок, предложила выбрать напиток по вкусу.

Виктор облюбовал «Монастырскую избу». Анна Трофимовна покачала головой, «Белого аиста» достала.

– Пожалуй, для обмывки это более подходящее.

Выпили по рюмке коньяка. От второй Виктор отказался, полфужера вина себе налил:

– Достаточно мне, Анна Трофимовна. Пора, как говорится, и честь знать. Сухенького вот на посошок – и полный расчёт за работу.